— Всего доброго, — беру ее за локоть и виду в сторону лифта. — Энни, веди себя прилично, а? — шепчу ей в ухо, потому что чуть вперед нас ушла Ольга. — Со стороны выглядит так, что ребенок нужен только мне.
— Даня, не говори ерунды… — она хотела сказать что-то еще, но телефонный звонок прервал ее.
В пустом коридоре слышны только наши шаги и шепот Элины. Оглядываюсь на нее, так как она чуть отстает и идет сзади.
— Это большая ответственность Данил, — слышу голос Ольги, — до двадцать пятого июля у вас есть еще время, подумайте, стоит ли вам сейчас заводить ребенка, — она многозначительно кидает взгляд на Энни, — или, возможно, стоит подождать?!
— Спасибо за совет, Ольга. — Меня задели ее слова — в них была львиная доля правды, но … — мы достаточно взрослые люди, чтобы обойтись без них, — приклеиваю самую милую улыбку к губам, а про себя решаю еще раз просмотреть анкеты кандидаток в сурмамы.
— Да, извините, мне не стоило этого говорить, — девушка ускоряет шаг, а я его замедляю, потому что Элина совсем отстала.
— Энн, мне еще на работу ехать, — окликаю ее, и супруга, повернувшись на мой голос, кивает.
Мы уже поворачивали в сторону лифта, когда я услышал гулкое цоканье каблуков… Видимо, семинар уже закончился... Мы вышли с Элиной из-за угла в тот момент, когда в лифт заходила девушка. Я отчего-то обратил на нее внимание, не знаю, может, из-за цвета и длины волос — они у нее были рассыпаны по спине и ниспадали волнами до самой поясницы. Незнакомка сделала шаг в лифт, и он тут же за ней закрылся, но я успел выхватить взглядом ее профиль, когда она поворачивалась к дверям лицом. Она была очень похожа на ту девушку, что я подвозил до дома несколько месяцев назад. Да ну, не может быть, зачем она здесь? У нее же муж умер — это я тоже прекрасно помнил. Возможно, работает здесь? Странное совпадение?!
— Даня, давай, шевели ногами, мне еще в театр нужно на репетицию, — Энни подходит сзади и обнимает меня за шею, целует прямо в ухо, — ты меня вечером заберешь? — горячим дыханием обжигает шею.
— Постараюсь, — скольжу ладонью по ее талии и притягиваю к себе так близко, насколько позволяют правила приличия, — ты будешь ждать?
— Мгу.
Она прикусывает мне мочку уха, и я забываю, о чем думал несколько минут назад — все мысли вытесняет будоражащий кровь первобытный инстинкт.
— Мне кажется, вечера я не дождусь, — спускаю ладонь чуть ниже и сжимаю упругое полушарье попки.
— Господи, Даня, боюсь себе представить, о чем ты думаешь сейчас! — хихикает Энни и игриво хлопает меня по руке. — Вечером, все будет вечером.
Издаю протяжный глухой стон и понимаю, что до вечера еще слишком далеко, а упругая попка прямо здесь, у меня перед носом, сейчас.
— Заедем в одно интересное местечко? — предлагаю Элине, и она томно вздыхает, прижимаясь ко мне плотнее.
— Придется…
***
25 июля
Приглушенный прозрачными шторами дневной свет освещал медицинский кабинет. Помещение наполняли звуки потрескивавших люминесцентных ламп, а стерильный воздух пах пустотой. За угловым столом, заставленным специальными приборами для проведения манипуляций по искусственному оплодотворению, сидела женщина. Ее взгляд был прикован к окулярам микроскопа, в то время как пальцы с точностью хирурга распределяли на прозрачных стеклах биоматериал пациентов.
Резкий звук пожарной сирены прорезал пустой кабинет. У женщины дрогнули руки и сбилось дыхание. Она вскочила со стула и в попытке сориентироваться в пространстве после кропотливой сосредоточенной работы, поспешно развернулась на пятках. В это же время щелкнуло два замка: дверной и, доведя до упора замок шарнирной подставки и изменив положение пробирок — на подставке микроскопа.
