– Если он не умеет останавливаться сам, нужно, чтобы кто-то указывал ему, когда наступает его предел.
– Намекаете на Регину Горскую? – Левин прищелкнул языком. Первый признак раздражения. – Горская только и делает, что подогревает его фанатичность. Ей нет доверия.
– Но вы же этого точно не знаете. Вы, как я поняла, избегаете встреч с ней и Якову тоже запрещаете с ней общаться. Это, конечно, мое субъективное мнение, однако я не считаю, что Горская желает ему навредить.
– Она не сможет его остановить, если он войдет в раж. – Глеб без особого интереса поковырялся вилкой в горке мелко нарезанной моркови на своей тарелке. – Горская не является авторитетом для Якова.
– Будто для него вообще кто-то может быть авторитетом, – пробурчала Даня и опасливо воззрилась на собеседника. Вообще-то она не намеревалась озвучивать свои мысли.
– Жаль признавать, но вы правы. – Глеб распределил морковную горку на две кучки и принялся проделывать дорожку сквозь остальные ингредиенты салата. Точно Моисей, разделяющий море. – Яков уже очень давно не признает ничей авторитет. Если человек способен принести ему пользу, он будет с ним считаться. В ином случае ответом будет равнодушие.
– Тогда следует найти к нему другой подход. – Даня сдаваться не собиралась. – И запугивание – не подойдет.
– К сожалению, однажды я уже использовал против него этот метод. С того момента наши отношения стали ухудшаться. С огромной скоростью.
«Еще бы. – Даня отвела взгляд. – Кому такое понравится? Наверное, шантажировал его чем-нибудь. Несовершеннолетними манипулировать куда проще».
– Компромисс. – Даня, окончательно утратив интерес к еде, отодвинула тарелку в сторону. – Вот это подойдет. А компромисс подразумевает уступки.
– Яков должен быть здоров. Никакого вреда ни при каких обстоятельствах. Он – одна из самых востребованных моделей агентства. Я не хочу рисковать проектами и будущими контрактами.
– А отношениями с племянником вы готовы рисковать?
У самой Дани родственные отношения тоже были не сахар, но это вовсе не означало, что она не осознавала их важность.
– Меня расстраивает отсутствие взаимопонимания между мной и Яковом. Но не более. Когда-то давно я сделал ему заманчивое предложение. Он согласился. И пожелал достигнуть успеха.
– Знаете, благодаря вашим уступкам сила его желаний наверняка увеличится. – Даня шустро подхватила последнюю мысль.
– Вы весьма яростно боретесь за идею.
– Не за идею. За мою модель.
Глеб беззлобно хмыкнул:
– Верно. Менеджер… Теперь я более чем уверен, что вы со своей работой справитесь.
– Конечно, – заявляя это с некоторой толикой вызова, Даня вспомнила, с какой уверенностью ответил Яков, когда Регина задала ему вопрос «А можешь ли ты?..»
Могу. И неважно что. Смогу и точка.
И что же, разве она хуже несносного мальчишки?
– Раз я менеджер Якова, значит, и останавливать его тоже буду я. Когда это будет необходимо.
Только бы ей не пожалеть о своих высокопарных словах.
Глеб испытывающе глянул на нее.
– Поэтому вы кинулись на лед? Потому что вы его менеджер?
Даня не ответила. Но Левину, похоже, и не нужен был ее ответ.
– Безумный поступок. Но я невольно залюбовался вами.
Она снова промолчала, даже не пытаясь понять, было ли сказанное комплиментом.
Наконец принесли горячее. А аппетита по-прежнему не было. Левин тоже заметно приуныл. Не такого он вечера ждал, точно не такого. Даниэла Шацкая – разрушитель настроения.
