Железное золото - страница 21



«Жнец! Жнец!» – кричит толпа.

Мои маленькие племянники присоединяются к скандированию. А я касаюсь руки сестры, смотрю на экран и вспоминаю все невыполненные обещания. Интересно, неужели лишь я одна скучаю по шахте?


Просыпаюсь ночью от далекого рева. В комнате все тихо. Чувствую, что мои ноги скользкие от испарины. Сажусь на кровати и прислушиваюсь. Издали доносится какое-то рычание. Всхрапывание двигателей. За сетчатым пологом кровати жужжат комары.

– Тетя Лирия, – шепчет лежащий рядом Конн. – Что это за шум?

– Тише, милый.

Я настораживаюсь. Двигатели смолкают. Перебрасываю ноги через край кровати. Снизу слышится тихое дыхание отца. Он спит. Кровать моей сестры пуста. Как и лежащий на полу тюфяк Тирана.

Проскальзываю за москитную сетку, влезаю в шорты и хлопковую рубашку, отсыревшие от влажности.

– Ты куда? – беспокоится Конн. – Тетя Лирия…

Я закрываю сетку за собой на липучку.

– Просто посмотрю, что там такое, милый, – говорю я. – Спи.

Надеваю сандалии и выхожу в кухню. Моя сестра здесь, стоит у двери и с беспокойством наблюдает, как Тиран натягивает ботинки.

– Что там такое? – тихо спрашиваю я. – Я вроде бы слышала корабль.

– Возможно, просто какой-то идиот из регионального управления пролетел над лагерем на бреющем, – говорит Тиран.

– Ни хрена не похоже! – со злостью бросаю я. – У нас уже месяц не приземлялся корабль снабжения!

– Тише! – шипит он. – Малыши услышат!

– Не будь ты таким тупицей, мне не пришлось бы кричать!

– А ну замолчите оба! – Ава явно нервничает. – А вдруг это «Алая рука»?

Тиран смахивает спутанные волосы с глаз:

– Не выкручивай скафандр-печку. «Рука» в сотнях километров южнее. Республика не позволила бы им вторгнуться в наше воздушное пространство.

– Да ни хрена! – бормочу я.

– Они владеют небом, – отвечает он с видом претора.

– Они даже собственными городами не владеют, – парирую я, вспомнив бомбардировку Эгеи.

Тиран вздыхает:

– Я схожу гляну. А вы присмотрите за домом.

– Присмотреть за домом? – смеюсь я. – Прекрати вести себя как личинка! Я иду с тобой.

– Нет, не идешь, – возражает Тиран.

– Я такая же быстрая, как ты.

– Не важно, черт возьми! В этом доме мужчина – я, – говорит брат, а я фыркаю в ответ. – Помнишь, что случилось с Ваной, дочерью Торрона? Девушкам не следует ходить по лагерю ночью. Особенно нашим.

Он имеет в виду клан Гамма, и он прав. Я знала Вану с детства. Ее нашли растерзанную в клочья, с отрубленными руками. Мы похоронили ее на опушке джунглей к югу от лагеря.

– Кроме того, если даже я не прав, ты нужна будешь здесь, чтобы помочь Аве и детям. Я только гляну, что там, и быстренько назад. Обещаю. – И он уходит, не говоря больше ни слова.

Ава закрывает за ним дверь. Она стискивает руки и садится за кухонный стол. Я опускаюсь рядом с ней, раздраженно уставившись на исцарапанную пластиковую столешницу.

– Пошло оно все в шлак! – Я встаю. – Схожу посмотрю.

– Тиран уже ушел!

– Брось. Он едва яйца не потерял. Я мигом. – Направляюсь к двери.

– Лирия!

– Что?

Ава хватает с кухни нашу единственную сковородку.

– Возьми хотя бы это.

– На тот случай, если я вдруг найду яйца? Ладно-ладно. – Я беру сковороду. – Приготовь-ка запас еды и воды, мало ли что.

Она кивает, и я ухожу, оставив ее на пороге. Ночь мрачна и влажна, будто воздух во рту у курильщика. К тому моменту, как я выбираюсь из поселка Гаммы в главный лагерь, у меня вся спина мокра от пота. Вокруг тихо, не считая стрекота насекомых. Морщинистая габунская ящерица смотрит на меня с крыши домика беженцев и жует ночного мотылька. В дальнем конце лагеря, там, где расположены посадочные площадки, горят огни. В дверных проемах блестят чьи-то глаза, кто-то смотрит из-за москитной сетки, как я иду. Улицы пусты. Мне страшно, как никогда не бывало страшно в шахтах. Сейчас я чувствую себя гораздо более слабой и маленькой, чем в нашем домишке.