– Дурачьё и мудаки. И я вот думаю, может ВАС научить поганые языки в надлежащем месте держать? – выразительно поиграл я рассекателем. – Или палки в надлежащее место засунуть?! Да хер с вами, – махнул я на стонающих и сжавшихся придурков.
Огляделся – никого кроме придурков нет. Ну, на орбиту, наверное… И тут появился монодиск. Не как у меня – тяжеловесный, бронзово-медный, с украшениями. А чёрно-красный такой, со стилизацией под чешую, почти треугольный. И несётся-торопится к нам. Ну – посмотрим, кого принесло, решил я, не убирая, а лишь опустил, протянув по земле, рассекатель. И держа руку на метателе – ну мало ли?
А с чуть ли не пропоровшего пластобетон космодрома диска ловко соскочил некий тип, в глухом, чёрно-красном костюме. В несколько шагов подошёл ко мне, поклонился в пояс и выдал:
– Даймё Учида шлёт привет даймё Ульверу! Прошу на барракуду, – указал он, не разгибаясь на монодиск. – И тотчас доставлю почтенного к ожидающему почтенному!
И НИ СЛОВА про инциндент с подпалёнными! Они, кстати, стонать перестали, только морды жалобно корчат. А этот курьер – на них не взгляда не кинул. И стоит в неудобной позе, блин.
Нихрена не понимаю, но надо понять. Раз ко мне пусть “со второго захода” нормально обращаются – надо хотя бы понять, что и как. Да и Мари – действительно “хочу”.
– Я на своём монодиске, – отрезал я. – Укажешь путь.
А то за спиной у этого типа на его монодиске я лететь точно не хочу. Уронит меня по пути, или ещё чего – психи они тут какие-то!
– ХАЙ! – разгибаясь рявкнул этот тип, буквально вспрыгнул на свой монодиск и выдал: – Смиренно ожидаю!!!
Блин, такими воплями не “смиренно ожидают” а убить грозяться, рассуждал я, садясь на свой монодиск. Впрочем, судя по Мари – у Учид это нормально. А поджаренные хамские придурки – ненормально. И вообще – фигня непонятная, но разберёмся.
И полетел за чёрно-красным, даже не плюнул на поджаренных, хотя очень хотелось. Летели мы не долго – в самое высокое, многоярусное здание, с несколькими десятками ярусами загнутых крыш. Монодиски оставили на площадке, сразу на этаже. И за полминуты добрались до… бумажной стены. Натурально – стена из нескольких слоёв картона или бумаги, на деревянных рейках. И “типа дверь”, такая же, бумажная.
– Покои даймё Учида, почтенного Моримото Учида, – почтительно произнёс проводник.
А пара стражников в чёрно-красной силовой броне – сдвинули бумажную дверь в сторону без слов. Нахрена вдвоём – я не понял. Эту “дверь”, да и стены плевком пробить можно. Но ладно, захожу. И вижу – сидит лысый дед, за сотню с хреном лет. Ножки артритные скрестил, трубочку длинную с чем-то покуривает. Щурится на меня “как бы благожелательно”, кивает. Стар, морщинист, два волосины, изображающие усы, чуть ли не до пола торчат. И на полу и сидит, между прочим. Вообще мебели толком нет.
– Добро пожаловать, даймё Ульвер, – слегка кивнул дед.
– Не очень “добро”, – хмыкнул я. – Приветствую тебя.
– Прояви уважение, юнец!!! – вдруг рявкнул, выпучив глаза рявкнул дед.
– Пока ты ничем моего уважения не заслужил, старик, – честно и спокойно ответил я. – Твой клан заинтересован в моём предложении или я улетаю? – не стал я тянуть старика за ус.
Дед на меня глаза попучил, подымил с минуту.
– Клан Учида заинтересован в предложении Рода Ульвер. Присядь, обсудим, – указал он мне на пол.
Ну я и присел – правда в загогулину не скручивался. И стал слушать что дед несёт. И, в процессе, до меня дошло: это дурачьё относится ко мне как… к ребёнку! Вот просто, как к несмышлёному карапузу, ещё и “невоспитанному”! Это не выпячивалось, но было очевидно: по уточнениям, переспрашиванию и всему такому. То есть. мимолётно упомянутый инцидент у челнока преподносился как “детская драка”, типа “неразумные мальчишки решили показать удаль, но ты их поверг”, преувеличенно уважительно. Причём трындит пока “за жизнь”, раздражающе-наставительным тоном…
