Утром появилось новое дело. Приехал певец Тор и попросил аудиенции с графом Павлином по поводу оплаты концертов. Певец поселился в пансионате.
Сам граф Павлин в руки деньги старался не брать и перемещал их в пространстве чужими руками. Он сказал Илье Львовичу по телефону:
– Илья Львович, чем певец Тор недоволен? Помнишь шутки со снотворным? Ты в них неплохо разобрался. Не надо ли певца немного успокоить? Шумный он, а поспит – человеком станет, нашим человеком, а так все как чужой. Певицу Викторию помнишь? Больше не появлялась? Нет, значит. Пошли певца Тора к Антоновне, у нее есть пять девочек, пусть к ним зайдет. Порошок в твоем кабинете, передашь хозяйке, она в курсе. Девочки и певец пройдут крещение на спокойствие, не люблю криков. Все, бывай, – и он повесил трубку телефона.
Граф Павлин, по обыкновению, лежал дома с перьями павлина перед экраном телевизора. Он только что прослушал речи своих новых замов в квартире Нины, и, надо сказать, они его не огорчили. В трех квартирах стояли прослушивающие устройства, для их прослушивания у него было удобное устройство с легким управлением. Повернул нужную ручку – и слушай нужного человека, так граф Павлин осуществлял проверку своих сотрудников. Видеоаппаратуру для этих целей он не использовал.
Лиана в это время смотрела на море с террасы, к ней она привыкла больше, чем к берегу, на который долго не было выхода. Душа художницы впитывала вид моря для работы над новыми картинами. С появлением компьютера ее рвение к записям ослабло, рисовать ей хотелось больше, чем писать тексты из своей головы. Она следила за порядком и расходами во дворце, а в остальное время писала маслом новые картины с птицами на полотне, дабы они были угодны картинной галерее. Мысли о мужчинах мелькали отрывочные, она на них не надеялась. Девушка решила, что если она кому нужна, то они пусть сами появляются, а нет – она не позовет.
На телеэкране мелькнула женщина, очень похожая на Лиану. Граф Павлин поднялся с постели, быстро оделся. Он захотел увидеть Лиану и свой любимый дворец с челядью. Машина завелась с пол-оборота и ринулась к мечте в тихий и ясный вечер. Машин в столь поздний час было мало. Дорога радовала своими очертаниями. Граф Павлин быстро приехал к воротам своей основной обители. Лиану он заметил на террасе и был этому рад. Он позвонил на ее мобильный телефон и сказал, что через десять минут будет у нее.
Граф Павлин заметил, как Лиана вскочила и ушла с террасы в здание. Он сказал прислуге, чтобы еду подали в картинную галерею. Он с удовольствием смотрел на новые творения Лианы в ее мастерской. Он прекрасно понял, что она работает на его картинную галерею, и одобрил ее творчество.
Он удивился красоте зала с картинами: казалось бы, картины те, что были, но все вместе смотрелось значительно красивей, чувствовалась творческая рука в оформлении его любимого зала. Он чуть не воскликнул от радости, но сдержался и спокойно похвалил Лиану за прекрасное содержание замка. Забавно, но он опять ощутил себя дома, ему было хорошо в обществе спокойной Лианы, все дела исчезли из его головы. Он ел, смотрел на нее, на картины. Граф был счастлив. Ему не приходило в голову, что женщину, сидящую рядом с ним, можно использовать как женщину. Впервые на него в этом плане напал ступор, и он не хотел торопить события. Не хотел спешить…
Лиане было приятно общество графа Павлина, он на нее не нападал, не бил головой об пол для достижения мужских амбиций, как Паша, он был единомышленник в области картин, и это было приятно. К Павлу она всегда испытывала страх, который был в подсознании, она ему об этом не говорила, но и сама к себе не звала. Илья Львович вызывал симпатию, с ним было хорошо, пусть недолго, но что-то в этом ее радовало. И, по сути, она оставалась одна.
