Миг – и Вика снова оказалась в своем теле.
«Лоритноранос ронорторон лариноторос, шарт ноартортор!» - это ругательство было самой приличной мыслью в голове у Альберта. Выбрать три низшие расы, самые забитые народы, и отправить их представительниц кандидатками в жены эльфам, тем, кого, по преданию, сотворили сами боги! Невероятно, уму непостижимо! Он и еще девятнадцать «счастливчиков» обязаны будут не только обрюхатить, но еще и взять в жены этих девок! А зная богиню, Альберт сильно сомневался, что невест выберут из красавиц и умниц. А значит, предстоит маяться всю долгую жизнь с уродиной или идиоткой под боком! Да еще и любить ее! Как выполнить условия богини, тем более в такие сжатые сроки, Альберт не представлял, но и умирать во цвете лет не желал. В общем, ситуация складывалась тупиковая. И от понимания этого Альберт сквернословил все сильнее.
Народ потихоньку рассасывался, обалдело глядя перед собой стеклянными глазами – новость не пришлась по нутру никому.
- Почтенная жрица, - Альберт подошел к сидевшей на «троне» Вике, протянул руку. – Позвольте проводить вас до ваших покоев.
- У меня ноги дрожат, - последовал растерянный ответ, - не знала, что будет такая слабость.
Альберт нахмурился и убрал руку. О подобном эффекте он слышал впервые. Обычно жрицы сразу же приходили в себя после общения с богиней. Здесь же… Он принял решение, как и подобает воину, довольно быстро: нагнулся, подхватил жрицу, у которой уже дрожали не только ноги, под мышки и колени и понес ее во дворец.
Шли молча. Жрица – потому что ее бил озноб, Альберт – потому что в нем пробудилось поистине «лошадиное» желание: член встал, яйца налились, и все это буквально за несколько секунд. «Жрица неприкосновенна», - вспомнил он слова богини, проворчал про себя очередную нецензурщину и решил вызвать сразу нескольких служанок – по-другому никак эту похоть было не снять.
Сгрузив Вику на постель, Альберт пожелал ей доброго дня и сразу же направился к себе.
На вызов прибежала только одна служанка. «Что ж, - решил мрачно Альберт, - ей же хуже». Полукровки считались выносливей как людей, так и эльфиек. Поэтому и набирали в прислугу детей двух рас. Избавившись от костюма, Альберт начал с жадностью мять пышную грудь служанки. Та оказалась охочей до секса и реагировала так, как и положено, - бурно. Довольно быстро возбудившись, она с удовольствием раздвинула ноги, подавшись к нему, и Альберт вошел в нее: резко, грубо, нетерпеливо. Служанка громко стонала и извивалась под ним, а он двигался внутри нее, стараясь выплеснуть злость и раздражение, оставшиеся в душе после заявления богини. Секс оказался продолжительным, но наконец-то оба кончили, и Альберт, оставив служанку приходить в себя на постели, сбежал в душ.
Стоя под теплыми струями воды, он вспоминал слова богини: «Завтра к эльфийскому двору прибудут двадцать девушек человеческой, гномьей и вампирьей расы. Все они должны в течение месяца с момента своего появления выйти замуж за одного из придворных и самого принца. Если хоть одна из них останется без мужа, эльфийская раса вымрет в течение пятидесяти лет. Если чувства в новой паре будут фальшивыми, а сами эльфы продолжат вести себя высокомерно, такая пара лишается потомства навсегда». Потомства у эльфов с каждым годом рождалось все меньше. Разумеется, о бастардах речь не шла – они трудились вместе с остальными слугами. А вот официальные наследники… Считалось чудом, если у пары появлялось двое наследников. Каждого из них берегли как зеницу ока. И остаться совсем без детей ни одному эльфу не улыбалось. Но, великая праматерь, зачать и воспитывать как родного полукровку! Что может быть постыдней?!
