Арабская сторона, состоящая из трех мужчин, тоже не задерживается. Из них двое предпочли надеть белые кандуры, а один, советник шейха по вопросам транспортировки нефти и, по совместительству, глава делегации, сменил традиционный наряд на черный костюм. Все мужчины отрастили приличные бороды, а головы покрыли традиционным головным убором — куфией. Когда они заходят я встаю, здороваюсь, и получаю кивки в ответ, после чего они подходят к представителям со второй стороны. Тоже приветствует их. Только после обмена формальностями мы можем начать.
Переговоры проходят гладко. Даже небольшая заминка, которая касается генерального директора, имени, которого мне не предоставили заранее, не портит впечатление. Мужчины пожимают друг другу руки, а я, наконец-то, возвращаюсь глазами к Вадиму. Он все время простоял у окна и стоило мне поднять взгляд, как я сразу же натыкалась на его мощную фигуру.
Его присутствии отвлекало меня от вида на крыши зданий за окном. Поэтому, когда мы выходим из конференц-зала, мои поджилки не трясутся. Хотя по коже проносится напряжение. Но, кажется, не из-за высоты.
— Татьяна, — нас нагоняет один из представителей российской стороны. Я оборачиваюсь и смотрю на мужчину со светлыми волосами, который пытается соблазнительно улыбаться. Хотя у него выходит, скорее, оскал, причем с кривыми зубами. — Может, вы бы хотели вечером присоединиться к нам? У нас намечается небольшой корпоратив по случаю удачных переговоров.
По мере того, как он говорит, мои глаза все больше расширяются. На мгновение теряюсь, но сразу же беру себя в руки.
— Прошу прощения, у меня уже есть планы, — стараюсь улыбнуться вежливо, но не уверена, что у меня получается скрыть растерянность, граничащую с отвращением.
— Может вы их отмените? — мужчина делает шаг ко мне.
Я даже отойти не успеваю, как передо мной вырастает стена.
— Вы уже получили ответ, — голос Вадима готов сорваться на рык. Я вижу только его напряженную спину, но, похоже, лицо тоже не выражает дружелюбие, потому что через секунду слышу бормотание, в котором различаю «приношу свои извинения», и надоедливый быстро уходит.
Вадим же поворачивается ко мне и как ни в чем не бывало указывает на лифт.
Не знаю, то ли возмущаться из-за такой вольности, то ли благодарить. Поэтому просто решаю промолчать. Захожу в лифт, двери которого как раз разъезжаются, и складываю руки на груди.
Мы спускаемся на первый этаж. Сначала выхожу я, затем Вадим. «Поездка» вниз прошла куда лучше, чем наверх. Поэтому я на твердых ногах иду по холлу Бурдж-Халифа и даже могу в подробностях рассмотреть его знаменитую хрустальную люстру, напоминающую множество замерших капель. Каблуки стучат по плитке, когда Вадим ровняется со мной.
— Чем таким важным ты занята вечером? — он шагает в ногу со мной, пока мы не выходим на улицу.
— Какая разница? — оглядываюсь по сторонам, прослеживая взглядом каждую машину, которая останавливается на подъездной парковке у здания.
Вадим усмехается.
— Ты забыла? Я — твой телохранитель. Мне не доложили, что у тебя есть какие-то планы на вечер. Как я могу обеспечить твою безопасность, если не знаю точного расписания?
Вадим хватает меня за предплечье и подтягивает к себе, когда худощавый мальчишка проносится мимо на самокате. Еще миллиметр, и он сбил бы меня с ног. Сердце пропускает удар, и мне нужно немного времени, чтобы снова начать нормально дышать.
