Короткие гудки в трубке сообщили о том, что разговор окончен. Я осела на мягкий ковер, поджав под себя ноги, и уставилась в стену в попытке осознать то, что только что произошло. Все это было настолько сумбурно и невероятно, что казалось какой-то выдумкой.
Экран телефона погас. Я пыталась включить его или хоть как-то оживить, но все мои попытки были обречены на провал – он просто не реагировал. Устав от всего этого, я закинула его в тайник, сняла камеру и отправила ее туда же. Разложила все вещи по местам и взяла в руки дневник сестры.
От первой же записи волосы на голове зашевелились, и я отшвырнула записную книжку, словно та была чем-то ужасно отвратительным и мерзким.
9. Глава 9
Алекса
Поборов сопротивление, я снова беру в руки мохнатый источник информации. Мне необходимо окунуться в жизнь моей сестры, чтобы понять, за что она так отчаянно просила у меня прощения.
Усаживаюсь на ковре поудобнее, и начинаю вчитываться в слова, написанные ровным красивым подчерком. Инга начала вести дневник в день своего восемнадцатилетия. Первая же запись, повергшая меня в шок, никак не могла уложиться в моей картине мира.
Сестра узнала об удочерении самым гадким образом из всех возможных – приемный отец просветил ее.
«Он сказал, что вместе с мамой выбрал меня из нескольких десятков девочек. Они искали именно дочку»
Дальше вижу, что текст немного расплывается, словно на чернила попали капли жидкости, подозреваю – слезы. Сколько боли в этих строках!
«А потом, сказал, что я должна быть хорошей девочкой и делать все, что он говорит, потому что обязана ему своим счастливым детством. Вот только теперь я взрослая и он может делать со мной то, что планировал»
Я знаю, что будет дальше, ведь после беглого просмотра тех строк не смогла читать дальше. Приемный отец Инги насиловал ее с восемнадцати лет. Втягиваю носом воздух, но внутри вулкан ярости и бессильной злости кипит и бурлит во всю мощь.
Немного отдышавшись, заставляю себя вернуться к чтению.
Поглощенная историей сестры не замечаю, как дверь в комнату открывается и на пороге появляется все та же стервозная старуха, хотя старуха ли?
Молниеносно засовываю дневник в первую попавшуюся полку, надеюсь, она не видела моих «телодвижений» и не начнет задавать вопросов. Но, кажется, женщина не заметила меня, она прошла в комнату и начала озираться по сторонам, пристально осматривая шикарно обставленную хозяйскую спальню.
Опершись о дверной косяк, наблюдаю за ней со спины.
- Кх-кх… - обозначаю свое местоположение.
Плечи женщины взметнулись вверх, но поднос в руках она удержала и обернулась на мое покашливание.
Пришла меня кормить – делаю закономерное заключение, увидев на подносе все тот же набор съестного. Прохожу мимо нее, направляясь к столу, и улавливаю запах лекарств. Пахнет определенно от женщины, при чем, очень знакомо: сердечные капли! Такими пользовалась заведующая в нашем общежитии. Аромат стоял на весь этаж и совсем не хотел выветриваться, поэтому я хорошо его запомнила.
У нее проблемы с сердцем, а я подливаю масла в огонь! Мне стало стыдно за свое поведение.
- Присаживайтесь, Инга Григорьевна. – тихо и как-то грустно произнесла она. – Я сейчас накрою на стол.
Женщина справилась со своей задачей очень быстро. Затем подошла к окну и открыла настежь, впустив волну теплого летнего воздуха, который принес с собой аромат свежескошенной травы.
