- Хочу!
- У Вас женщина есть, поэтому?.. - хмурится. - Зачем же тогда Вы мешаете брату?
- Да нет же! Нет у меня женщины.
- Мужчина? - шокированным шёпотом, распахивая огромные глаза.
- Злата!! - рявкаю я.
- Что? В Москве это говорят не редкость. Так Вы прямо скажите, а то я ничего не понимаю.
- Госпожа Ольховская, угомоните свою буйную фантазию, - зверею я.
- Извините, - закусывает губу.
Странно, наверное, такое предложение из уст мужчины выглядит. Вот и ищет причину.
- Откинь свои дурацкие интерпретации и отнесись к моему предложению - как оно есть. Если мы не станем форсировать, тебе будет комфортнее?
Опускает глаза.
- Да. Конечно. А Вам? - вдруг выстреливает в меня снова пытливым взглядом.
- А я потерплю, - в моем голосе проскальзывает много всякого, что я не успел поймать и блокировать.
Закрываю глаза, пряча за веками всё, что я думаю на самом деле по этому поводу.
- Ради меня?.. - растерянно.
- Ради нас.
- Ладно... спасибо, наверное, за предложение.
Отворачивается и тоже смотрит в окно.
- Что тебя смущает? - начинаю нервничать я.
- Что смущает?
Неожиданно разворачивается
- Вы, Демид, и так-то человек холодный... А временами вообще как айсберг... Я еще ничего не сделала, а Вы уже смотрите на меня то ли с презрением, то ли с отвращением.
- Я не холодный, - осаживаюсь я.
С отвращением?.. Считала из взгляда? Я же не на тебя, дурочка!
Отрицательно качаю головой. В груди переполняет болью от её слов.
- Ты ошиблась.
- Да? - хмурясь, ноздри нервно вздрагивают. - Обнимите меня тогда.
Я дергаюсь к ней и тут же торможу. Ступор.
Давай, Черкасов! Объятия - это не заразно! Но... По моей коже идут мерзкие мурашки, и я растерянно замираю, не решаясь.
Отворачивается.
Ну мля... Встаю позади неё, так близко, что чувствую жар её тела. Ощущаю, как она вся трепещет.
Хочется повыть на луну от понимания, что зацелуй я ее сейчас, не оттолкнула бы!
- Но это не значит, что я не хочу, - шепчу ей в затылок. - Очень хочу! Но пусть будет так, ладно?
Настороженно кивает.
- Я могу быть уверенным, что ты определилась?
- Не давите на меня, пожалуйста. У меня и так пара дней всего...
Через ткань топа прижимаюсь губами к плечу.
- Ведьма моя карельская... - признаюсь я ей завуалированно в своих чувствах, вспоминая её вопрос. - Не ошибись!
Вздрагивает.
- Я поеду. Поздно. Спасибо за ужин, Золотинка.
- Папа так звал... - не поворачиваясь.
В груди сжимается от открытых слов, вскрывающих её ранимость
- Всё хорошо у тебя будет, слышишь?
У меня - не факт. А у неё - да. Я себе это обещаю.
Ухожу, так и не поцеловав. И даже не прикоснувшись к её пальчикам. Ухожу измученным, словно голодным постоял у роскошного шведского стола, но так ничего и не съел. Этот голод мучителен!
- Тихий! - окликаю на улице Тихона.
- Чего? - из темноты.
- Не буянь. Сестра переживает. Людей, которые о тебе переживают надо ценить, понял?
- Ладно... - угрюмо.
Выходит на свет.
Моя рука дёргается для рукопожатия, но я себя тут же торможу, зацикливаясь на чувстве брезгливости к себе. И не тяну ему в этот раз руку. Ухожу.
10. Глава 9 - Кто-то должен
- Злата, солнце, бросай всё! Поехали сегодня на стритрейсинг? Я тебя на самый убойных тачках покатаю... Там отличная туса, народ крутой... Почилим...
Слышу телефонный разговор брата. Двери наших кабинетов выходят на один балкон. И у меня дверь приоткрыта.
В кабинет несёт сигаретным дымом.
