Дениза вскинула подбородок, впечатывая в меня гневный взгляд. И она внимательно смотрела на меня всё то время, что слуги хлопотали вокруг, расставляя на столе утренние блюда. Но наконец все разошлись, и она снова взяла вилку в руку. Причём нацелила её в меня, словно собиралась проткнуть.
– Я приехала по серьёзному вопросу, Этти, – проговорила сварливо.
А меня так и передёрнуло от этого обращения. Этти! Кто вообще надоумил её называть меня так? Мари – для большинства, Ри – для самых близких. Это то, к чему я привыкла. Но вот приехала в дом к Эдгару, и на меня свалилось это идиотское “Этти”. Словно Дениза страдала заиканием.
– Он настолько серьёзный, что не мог подождать лишние пару часов? – Я угрожающе треснула ложечкой по верхушке сваренного в мешочек яйца.
У Денизы все вопросы исключительно серьёзные. А на деле – каждый из них просто лишний повод напомнить о себе и о своей обиде на отца. Думается, и на этот раз я не услышу ничего нового, только попытку продавить меня под свои интересы.
– Совет по стипендиатам Санктура переносится, – сообщила она с таким значением, словно к моим воротам уже подъезжает королевский экипаж. – Он состоится раньше на неделю. Но если тебе некогда этим заниматься, ты всегда можешь доверить дела отцовского Фонда мне. Тогда я беспокоила бы тебя реже. Ведь ты не любишь со мной видеться.
– Порой нам приходится идти на жертвы ради справедливости. – Я пожала плечами.
“Падчерица” только губы плотнее сжала, явно удерживаясь от более резких слов. Не к лицу декану столичной Академии ругаться, как торговка на рынке. Не к лицу.
– Думаешь, справедливо, что отец лишил меня возможности управлять фондом Д’Амран? Ты наверняка рада! Почти год я хожу за тобой…
Я подняла на стремительно багровеющую Денизу спокойный взгляд – и она замолчала. Решение Эдгара доверить мне контроль выплат повышенных стипендий и грантов лучшим студентам академии Санктур болезненно ударило по гордости его дочери. Она, как декан, рассчитывала, что эта прерогатива достанется ей.
Но беда в том, что мой муж в какой-то миг просто перестал ей доверять.
– Это было не моё решение. То мутное дело с растратой части фондовых средств до сих пор лежит на столе городского дознавателя среди самых важных. Он, кстати, запрашивал у меня некоторые бумаги в пятницу. И пока это дело не прояснится, о том, чтобы тебе управлять Фондом, не может быть и речи.
– Ладно! – Дениза взмахнула рукой. – Раз отец решил, поспорить с ним я уже не могу. Но у адептов скоро окончание сессии, нам столько всего нужно решить. А ты… Ты даже дома не ночуешь!
– Какое отношение это имеет к делу? – Я громко брякнула ложкой по столу.
– Такое, что Совет мало ценит тебя. Более того, твоё поведение считают легкомысленным. Разъезжаешь везде одна. Или наедине с мужчинами…
– Это твои домыслы.
– Если бы хотя бы закончила Санктур, их отношение было бы другим.
– Я не считаю нужным учиться в Санктуре. – Я отставила недоеденный омлет в сторону. Так она мне весь аппетит испортит. – К тому же мои способности слишком незначительны, чтобы заинтересовать ваших магистров.
Дениза криво усмехнулась, меряя меня взглядом. И от этого острого интереса пополам с недоверием мне становилось не по себе. Но Эдгар точно не мог ничего ей рассказать. Напротив, он всеми силами пытался уберечь меня от того, чтобы открывать мои силы другим. Говорил: всему своё время. И мой дар однажды сыграет гораздо более значительную роль, чем тешить преподавателей в Академии, которые будут потрясать мной, как знаменем могущества магов.
