В ответ на вопрос, почему он ведёт запись за полгода, намеренно увеличивая срок до операции, вне зависимости от загруженности, он отвечает:
- Я всё же искренне надеюсь, что человек изменит своё решение и откажется ложиться под нож… Поэтому даю много времени на размышление.
Срочные операции он делает внепланово, точно так же за безумные деньги. Угрызения совести его не мучают, а клиентов становится всё больше и больше. У него всегда получается красиво и естественно. А за гарантии люди готовы платить огромные деньги!
Размышляя серьёзно на эту тему, внезапно понял, что вляпался очень сильно. И если сейчас откроется, что Ольга умерла ещё вчера, то будет жуткий скандал.
Ну как мне в голову пришла такая дурацкая идея? Решил лично отправиться к Аристарху в клинику. Хотел донести до него, что мне вовсе не нужен двойник Ольги. Местами можно забинтовать и намазать зелёнкой, заклеить пластырем и всё такое, просто чтобы было хоть немного похоже.
Открыв дверь, увидел обнажённое тело девушки. Она стояла спиной и, услышав, что кто-то вошёл, прикрылась. Странный ход мыслей. Прикрыла всё, что было спереди, но оставила голым всё, что напоказ.
Бросилось в глаза то, что она совершенно не блондинка, а напротив, у неё длинные, доходящие до середины спины каштановые волосы. Это сразу смутило и разочаровало. Но Эристарх, напротив, уверил, что она полностью соответствует заявленным требованиям. Я не стал спорить и вышел.
Почему-то я не был так уж и рад. До сих пор не знал, стоит ли влезать в эту авантюру. Ведь одно будет тянуться за другим, и, в конце концов, образуется клубок из лжи. По сути, ничего не вернуть, и это только оттягивание тяжёлого момента. Но только вспомнил лицо Ани, и решение стало для меня очевидно. Пошёл и подписал договор. Хотелось поскорее запустить механизм. И о чудо, Эристарх сказал, что уже сегодня, ближе к ночи, могу привести дочку посмотреть на маму. Я готов был плясать от радости и облегчения.
13. Глава 12. В последний путь...
Леонид
Дальше закрутилось всё очень быстро. Прооперировали и оперативно перевезли в клинику, где находилась на лечении Ольга. Звонил дочери, и у меня дрожали руки и голос от волнения:
- Привет, Аня. У меня хорошая новость. Можешь сегодня приехать и увидеть маму.
- Правда? Арина Алексеевна, быстрее собираемся…
И дальше она уже забыла про телефон, что я на связи, и уже безумно носилась по дому. Настроение у неё улучшилось, а вот мне было совсем не весело. Смерть Ольги лежала тяжёлым камнем на сердце.
Первая встреча была идеальна. И я выдохнул, поняв, что всё не зря.
Лицо у женщины всё было забинтовано, волосы спрятаны, и она ничего не могла сказать, но вовремя пошевелила рукой, дав понять, что она не труп.
Аня была взволнована. Но рада. И блеск в её глазах затмевал всё горе, свалившееся на меня. В душе были смешанные чувства: облегчение и обречённость одновременно.
Нас попросили выйти из палаты, потому что состояние стало нестабильным.
Аня встревоженно смотрела на меня:
- Папа, это же не из-за нас маме стало хуже?
- Думаю, нет. Это из-за операции, перенесённой накануне.
- А можно я завтра приду и очень тихо посижу недолго рядом?
На меня смотрели голубые наивные глаза, которые безгранично мне доверяли.
- Я спрошу.
- Хорошо, папа. Но мама ведь поправится? Правда?
- Конечно, милая.
Вернувшись домой, я был сам не свой, душу терзали сомнения. А наступления завтрашнего дня вообще жутко боялся.
