А ведь я не посчитал ее симпатичной, когда первый раз увидел. Где были мои глаза интересно? Она прекрасна. Идеальна.
Пришлось поправить брюки, потому что мой член снова торчал и требовал свободы, как минимум. А максимум…
Додумать эту мысль я не успел, потому что Мили как-то неосторожно приземлилась и вскрикнула, падая на пол, словно ангел, которого сбросил с небес жестокий Бог.
Позабыв свою злость, я рванул к ней.
Мой порыв был вне реальности. Я просто обязан был ее спасти, защитить, утешить.
- Мили, живая? – вскрикнул я, как истеричная барышня.
Звон моего голоса срикошетил эхом от стен пустого зала. Я поморщился, но сейчас Милана была важнее. Она вздрогнула, ощутив мои руки на своих плечах, приподнялась и тут же вынула наушник. О, это хорошо. Если у нее в ушах играла музыка, значит она не слышала, как я вопил.
- Все в порядке? - спросил я снова и положил ладонь на ее ногу в бинте.
Она поморщилась, наклонила голову на бок. Глаза снова были печальными.
- Откуда ты здесь? – спросила она наконец.
- Пришел подсматривать, как ты танцуешь, конечно.
Мили улыбнулась и ее глаза тоже. Мое сердце забилось чаще. Словно это был какой-то спорт – заставить ее глаза смеяться. И я взял золото на олимпиаде.
Волна эйфории окатила меня. Я сократил расстояние между нами, чтобы смять нежные губы поцелуем.
7. Глава 7. Предложение
Милана
Разумеется, я увлеклась. Не заметила, как легкая растяжка перетекла в отработку классических движений, а потом заиграла моя любимая песня. Потом еще одна хорошая и следующая просто потрясающая. Казалось, я собой не владею. Тело само двигалось в такт. Сил не было запретить себе это удовольствие. Я очнулась от острой боли в ноге и теплых сильных рук, что обняли меня за плечи, отрывая от пола.
Я перепугалась и распахнула глаза.
Музыка все еще играла в ушах. Я видела, как шевелятся губы Руслана, но не разбирала слов. Они и не были важны сейчас. Его глаза сейчас говорили намного красноречивее.
Я вынула наушники, вспоминая, что он грубиян и гад.
Но глаза цвета виски заставили проглотить все колкости. Боже мой, это законно вообще? Смотреть с такой нежностью, заботой и тревогой. Точно этот человек метал в меня молнии этими же глазами?
Но даже нежность не исцелила меня. Нога пульсировала болью. Я поморщилась, отвернулась и спросила:
- Откуда ты здесь?
- Пришел подсматривать, как ты танцуешь, конечно, - беспечно и весело проговорил Руслан.
Я тут же вспомнила, каким он был на адреналине после ранения и под кайфом после операции. Именно этот веселый, добрый и местами даже нелепый Руслан сейчас держал меня за плечи. Его руки не были мне неприятны. И губы, что приближались к моим, обещали желанное повторение слишком короткого поцелуя в больнице.
Он не разочаровал. Губы Руслана были требовательными и неистовыми. Никакой нежности, только голод зверя, который наконец нагнал добычу. Я не могла бежать и не хотела. Мне нравилось, как он посасывал мою нижнюю губу и прикусывал до легкой боли, заставляя меня стонать. Мне снова нравилось, как он потягивал мои волосы на затылке и ругался, отрываясь на секунду.
- Какого хрена происходит, Мили?
- Понятия не имею, - ответила я, и сама продолжила поцелуй.
Теперь пришла очередь Руслана стонать. Он провел языком между моих губ, и я раскрыла их, впуская его. Глубокий поцелуй окончательно повредил мой разум. Я выгнулась и прижалась к Руслану. Он накрыл ладонью мою маленькую грудь.
