— Нет, постой, я все-таки хочу разобраться. Что ты сделала, чтобы освободиться? — не унимался мальчишка. — Или это тайна? Часть твоей магии? Кстати, почему ты не рассказала о своем даре?
— О чем?
— О том, что ты метаморф.
— Кто? — я в полном недоумении вытаращилась на Лиса. Не на шутку, между прочим, разозленного.
Нет, я, конечно, знала, кто такие метаморфы. Теоретически.
Помнится, в «Людях Икс» мелькал такой персонаж — Мистик, страшноватая дамочка, покрытая синей чешуей. Вот она как раз умела копировать не только внешность любого человека, но его голос, походку, отпечатки пальцев, рисунок сетчатки и даже элементы одежды. В общем, была супер-мутантом. Но какое это ко мне имеет отношение? Где метаморфы, а где я?
Видимо, Лис по моему лицу догадался, что я абсолютно ничего не понимаю, потому что вместо ответа снова схватил меня за руку и потянул к водоему — то ли маленькому пруду, то ли большой луже, — блестевшему шагах в двадцати от нас. Подтащил к спокойной, на удивление чистой воде, наклонился и ткнул вниз пальцем.
— Смотри.
Я посмотрела.
Ошарашено моргнула.
Зажмурилась.
Опять открыла глаза и уставилась на свое отражение.
Ничего не изменилось. Из воды на меня смотрел... Лис. Вернее, два Лиса. Лис — справа. Лис — слева. И никакой Вероники. Два совершенно одинаковых мальчишки. Только один — в рваных штанах и рубашке, а другой — в длинном, до пят, не по росту большом платье. Моем платье.
Эх... А одежду-то я копировать и не умею. Не тот апгрейд.
Нервно хихикнула и тут же крепко сжала зубы, гася подступающую истерику. Ну, подумаешь, метаморф, эка невидаль. После коридора, превратившегося в комнату, светящихся рун на заборах, волшебных самораздвигающихся деревьев и синеглазых инквизиторов с ручными туманными змеями-ищейками самый что ни на есть закономерный финал. Чешуей не покрылась — уже хорошо.
Так что берем себя в руки и думаем... Думаем! Истерить будем потом, в более подходящем для этого, а главное, безопасном месте.
— Ты что, не знала? — тихо произнес Лис.
Перехватил мои ладони, погладил, разгибая судорожно скрюченные пальцы. Оказывается, все это время я так сильно стискивала кулаки, что на коже остались кровавые отметины. Надо же, а я и не заметила. И боли не почувствовала.
— Нет, — качнула головой. — Даже не подозревала. В нашем мире нет магии.
— Такого не бывает.
Я пожала плечами. Спорить точно не стану. Сейчас не до этого, важнее понять, чем мне грозит новая подлянка судьбы.
— Это ведь плохо, да? Лис, ну что ты молчишь?
Парень вздохнул.
— В нашем мире магов мало, их уважают и ценят, — отозвался он наконец и отвел взгляд. — Они неплохо устраиваются, да и зарабатывают прилично. Все, даже женщины. Если покровитель не против, разумеется.
Даже женщины... Очень интересная оговорка. Показательная такая.
— А метаморфы? Что с ними?
— Их магия считается не просто запретной — смертельно опасной. Ее носителей выявляют и уничтожают.
— И делают это инквизиторы, — я не спрашивала — утверждала.
— Да, это их право и прямая обязанность. А еще они ищут иномирян. У них нюх на межмировые порталы. Светлейшие чувствуют, когда и где открываются пространственные переходы, пускают по следу поисковые чары и начинают охоту.
— А иномирян у вас тоже убивают? Или… возвращают назад, туда, откуда они пришли?
Надежда вспыхнула и тут же погасла.
— Куда возвращать-то? Порталы случайно появляются, всегда в разных местах, и тут же схлопываются. В какие миры они ведут — не ясно. Так что пришельцев просто забирают и увозят. Но живыми после встречи с инквизами их никто еще не видел.
