- Да, скорее всего, - задумчиво ответил Гоубер. – Кто-то, обучивший Ретони пространственной магии, очень не хочет, чтобы про него узнали. И всякий раз, когда он пытается рассказать хоть что-то, ему перекрывают воздух. Древняя магия, довольно сильная…
Я вспомнила, как пропал дар речи у Джормита, когда бабушка запретила ему рассказывать о нашей семье. Но ведь Джормит смог снять заклятье на следующий день! Должен быть какой-то способ! В конце концов, рядом со мной два неслабых мага-менталиста, натасканных в министерских коридорах на подобные задачи.
- Есть способ обойти обет? – спросила я Гоубера.
- Не припомню, - он задумчиво окинул взглядом Ретони, переводившего дух. – Похоже, он был дан добровольно, а это означает проникновение в самые глубокие слои сознания мага. Без риска для жизни тут раскопать правду не получится…
- А ментальная очистка? – спросил Брилеус. – Честное слово, я выбью из короля разрешение на неё!
Ментальной очисткой был способ проникновения, при котором безвозвратно стиралась часть личности испытуемого. Воздействие применялось лишь по особому разрешению короля, поскольку было по своей сути гибелью личности.
Ретони снова со страхом посмотрел на нас:
- Нет, только не это! Я не выдержу! Нет, ни за что! Это ковен Глухого Ворона!
И как только он выпалил последние слова, его лицо исказила чудовищная гримаса. Хватаясь руками за воздух, Ретони приподнялся в кресле и тотчас рухнул обратно. Его неподвижное тело неестественно лежало, руки вывернулись, глаза остекленели.
Гоубер, как ни в чём не бывало, подошёл и проверил пульс:
- Да, так и есть! Нерушимый обет молчания!
- Значит…
- Он мёртв, - спокойно констатировал Гоубер. – Зато мы теперь знаем название ковена, из которого пришло зло.
5. Глава 5. Засада
- Название – вот всё, что у нас есть, - грустно заметил Брилеус, продолжая перебирать министерский каталог ковенов.
Стояла глубокая ночь. Мы уже валились с ног, но останавливаться не собирались. За три часа работы в королевском архиве нам не попалось ни одного упоминания об этом таинственном ковене. Похоже, он и вправду был совершенно закрытым для посторонних магов.
Гоубер, покинувший нас в самом начале перелопачивания документов, вернулся с несколькими помощниками. Невольно вспомнилось, как я рылась в архивах короля два года назад. Кто бы мог тогда подумать, что всё так повернётся!
Мы нашли подробные списки ковенов всего королевства, с описанием магии и переписью участников. Но ни в одном перечне не нашлось упоминания о ковене Глухого ворона. В том, что название было верным, не оставалось сомнений – сама смерть Ретони у нас на глазах говорила об этом.
Только нерушимый обет молчания работал таким образом. Маг, давший обет, начинал задыхаться, чуть намекнув или упомянув подробности, имеющие отношение к главной тайне. Если же он выдавал очень важную информацию, то на третьем слове у него необратимо перекрывало горло, и он умирал.
Три слова, стоившие Ретони жизни – ковен Глухого Ворона. И если цена за эту информацию была так высока, то нам следовало извлечь из неё максимум.
Но даже к рассвету мы так и не нашли зацепок. У меня слипались глаза, строчки плыли перед взором, приходилось дважды перечитывать каждый свиток. Положив голову на сцепленные на столе руки, я на мгновение задремала.
Брилеус тронул меня за плечо:
- Тебе нужно поспать.
- Я вообще почти не сплю с тех пор, как Рандал… - у меня снова появился ком в горле, слова застряли и не хотели выходить.
