Полночи я не мог найти себе места, продолжал злиться. Пару раз подходил к двери ее спальни, но останавливался, так и не взявшись за ручку. И все прокручивал в голове минувший ужин.
– Их вина была неоспорима, – тихо сказал я, когда жена начала возмущаться. Тогда дело зашло очень далеко. Им даже удалось заручиться поддержкой орков, но я вовремя разоблачил заговорщиков, едва не поплатившись за это. С тех самых пор армия моя только крепла, ведь каким бы сильным магом я ни был, в одиночку против множества врагов не устою.
– Неоспорима? И за что их казнили? За какой сговор? И почему сразу казнили? Тюрьмы переполнены? – В голосе супруги был слышен цинизм. О, как ее зацепила смерть неугодных.
– Это не то, чем должна интересоваться твоя прелестная головка, дорогая! – Я попытался превратить все в шутку, но Элли не поняла намека. Пришлось с силой сжать вилку, чтобы не наброситься на женушку в сей же момент. Какая же она наивная!
– А чем я должна интересоваться?! – вскочила супруга. Видят боги, я держался из последних сил, хотя во мне боролись два желания. Накинуться на жену, прибегнуть к насилию, чтобы заставить ее замолчать, или накричать на нее. Все же второе было предпочтительней.
– Молчать! Или я тебя заставлю! – едва не рычал я от переполняющих меня эмоций. – Ужин закончен, господа. Дворецкий вас проводит. Вам лучше забыть все, что вы видели и слышали, если не хотите последствий.
А вот гости оценили мое состояние. Сжались и засеменили к выходу, быстро попрощавшись. Эх, жаль, что Элли не такая…
– Послушай, девочка, не говори о том, чего не понимаешь. – Я боялся смотреть в ее глаза, моя выдержка была на пределе. – Ты можешь хоть триста раз попытаться сделать что-то мне назло, можешь надевать беленькие платья, хоть весь замок перекрасить в розовый цвет, но тебе не изменить одного. Меня. Я. Всегда. Поступаю. Так. Как. Мне. Нужно. – Четко выговаривал каждое слово, делая паузы. – А ты здесь никто. – На последней фразе я все же поднял на нее взгляд.
– Так зачем ты меня сюда привез? К чему нужен был весь фарс с балом? – На глазах жены блестели слезы, заставляя меня едва ли не впервые в жизни чувствовать себя монстром. Нет. Я все делаю правильно.
– Я тебе уже говорил, – устало произнес я. Как же все надоело…
– Я помню, про наследника, – холодно заметила жена, а так и невыплаканные слезы застыли в покрасневших глазах. – Так, может, сделаешь ребенка и сошлешь меня подальше? – Ее смех разнесся по залу. Но это был не просто задорный смех. Скорее он был полон горечи и обиды и заставил меня почувствовать себя еще гаже.
– Может, так и сделаю! – зло бросил я.
– Отлично! Вся в вашем распоряжении, сир! На этом спешу откланяться! Ешьте – не подавитесь! – Она громко отодвинула стул и, не дожидаясь позволения, выбежала.
«Вся в вашем распоряжении», – эти слова до сих пор сидели в голове. Даже не слова. Интонация. Интонация сломленного человека. Я ведь хотел, чтобы она повиновалась, тогда почему на душе так незнакомо грустно? На душе? Никогда бы не подумал, что у меня есть душа…
Может, именно то, что я услышал, заставило послать Иду в комнату Эллинор. В таком состоянии она могла причинить себе вред, а значит, навредить и мне.
Рассвет я встретил в плохом расположении духа, проспав едва ли пару часов. Холодный душ помог телу взбодриться, но душа требовала мести. Приказав десятку воинов прибыть в зал для тренировок, я позвал Иду.
