Вхожу в дом и громко торможу каблуками по полу, выдавая свое присутствие.
Он здесь. А машину, видимо, специально спрятал где-нибудь за углом, чтобы я не передумала входить.
Ветринский стоял рядом с отцом посреди холла. Оба повернули головы в мою сторону, затихнув.
— Илона… — ошарашенно уставился на мое лицо отец.
Ветринский прошелся по мне взглядом и не произнес ни слова.
— Привет, пап, — как ни в чем не бывало.
— Ч-что за вид у тебя?.. — запнулся аж в своей речи.
— Я в клубе была с подругами.
Сама смотрю на Ветринского и никак не могу понять его взгляд. Совершенно безэмоциональное лицо.
— Ладно, я иду отдыхать. Очень устала, — снимаю туфли и двигаюсь к лестнице.
— Илона, постой… Илона! — отец настойчиво пытается меня вернуть, но я только ускоряюсь на лестнице. — Немедленно спустись! Я кому говорю?! — приказ.
Ага, сейчас, уже бегу.
Залетаю в комнату и бегу скорее в ванную комнату, чтобы смыть косметику с лица и вообще освежиться. Меня трясет. Срываю с себя ветровку и включаю ледяную воду.
Вытирая лицо полотенцем я вспомнила, что не заперла дверь, потому скорее бегу обратно в комнату.
4. Глава 4.
Едва я подошла к двери, которую хотела запереть, она распахнулась.
Я отпрянула назад.
Была бы рада, чтобы это был отец, но...
Ветринский передо мной. Он даже и не думал стучать. Самовольно вошел.
Теперь у него совсем другой взгляд, такой, что мне дважды стоит подумать, прежде чем что-то говорить. В нем кипела немая ярость, которую он выдавал только глазами.
Однако мне страх мудрости не прибавляет, во мне закипает такая злоба, что я с трудом держу себя в руках.
— Ты зачем пришел? — шиплю. — Я тебя не приглашала. Выйди. Немедленно, — сжимаю ладони в кулаки, причиняя себе боль острыми ногтями.
«Муж» не слушает, молча отводит взгляд и проходит мимо меня, вглубь комнаты, осматривается в ней.
Наблюдаю за ним, оставаясь неподвижной около минуты.
Но уже не могу спокойно выносить его молчание.
— Я вообще-то собиралась отдыхать.
— Так сильно устала? — раздается хриплое и издевательское из его уст.
— Да, я устала. Уйди, прошу тебя.
— Просишь…
— Да. Уходи. Мы же договорились… Обо всем договорились...
— Я думал мы по умолчанию договорились и о том, что ты будешь вести себя достойно, будучи моей женой, — остановился рядом с моей полкой, где были выставлены фотографии в рамках. Где я одна, с сестрами, с мамой…
Мне было неприятно, что он смотрел на мои вещи. Это очень личное. Его вообще не должно быть здесь.
— Я всего раз сходила в клуб, — произношу спокойно, хоть это и не легко. — Что в этом такого? Подруга сводила меня развлечься.
— Кто этот парень?
Шумно выдохнув, я покачала головой.
— Ты послал человека за мной следить?
— Я послал за тобой приглядывать. Для твоей же безопасности, — берет фоторамку с моего выпускного, чтобы рассмотреть поближе мою портретную фотографию.
— Но со мной все хорошо, как видишь, — развожу руками.
— Ты не ответила. Кто этот парень?
Правильней, наверно, было бы объясниться. Возможно это заставило бы его уйти, но от чувства несправедливости и его наглости, у меня вырвалось совсем иное:
— Тебя это… не касается, — прошипела, рискнув подойти к нему ближе. — Я не расспрашиваю тебя о твоих потаскушках, которых ты в ювелирный водишь. Думаешь я поверила в чушь, что ты нес тогда? Что вы расстались бла-бла-бла… Я тебя умоляю… — закатила глаза. — Но я тебя обрадую — мне плевать чем ты занимаешься на досуге. Встречайся с кем хочешь. Но и в мою жизнь не лезь.
