— Нет уж, спасибо, — уверенно отвечаю, даже делаю шаг назад для пущей убедительности. — Жажду лучше утолять водой.
— Как хочешь! — пожимает плечами и подвигает стакан к себе.
Смерив его настороженным взглядом, спешу скрыться на кухне. Открываю навесной шкафчик, хватаю первую попавшуюся кружку и наполняю ее водой из стоящего на столе графина. Пью так жадно, будто нашла крошечный спасительный оазис посреди бескрайней песчаной пустыни. Осушив кружку, споласкиваю ее и отправляю на место, но возвращаться в свою комнату не тороплюсь, нервно расхаживаю из угла в угол.
Что у Артема на уме сейчас, когда он весь вечер просидел за барной стойкой? Однако… делать нечего. Не на кухне же ночевать! Собираюсь с духом и покидаю свое убежище. Сразу бросаю короткий взгляд на стойку — Соболевского там нет. Вот черт! Суетливо осматриваясь, замечаю его на диване. Хочу быстренько прошмыгнуть мимо, но сделать это незаметно попросту невозможно.
— Не уходи, — требовательно произносит Артем, поворачиваясь ко мне.
— Уже поздно, — выпрямляюсь по струнке. Только бы снова не набросился! — Я хочу спать.
Осторожно продвигаюсь к заветному коридору.
— Я перегнул немного. Извини, — вдруг говорит Артем, и эта фраза вынуждает меня остановиться. — И еще… Ты была права. Я отнесся ко всей этой затее слишком легкомысленно. Предлагаю все обсудить.
— Прямо сейчас?
Позднее время, да и его состояние заставляют усомниться в продуктивности этой беседы, однако Артем настроен решительно.
— Почему нет?
— Хорошо, — подхожу к одному из широких кресел, выбрав более удаленное от мужа, конечно. Присаживаюсь на краешек и поднимаю на него глаза.
— Итак, легенда для наших семей будет такая: мы с тобой встречались, допустим, три месяца…
— Так мало?..
— Это были три жарких, бурных месяца, — в голубых глазах мелькает хитринка. — К тому же для истинной любви, такой как у нас, нет ни рамок, ни преград, дорогая! Мы поняли, что не можем друг без друга, и поспешили соединить наши сердца воедино, — довольно тянет он.
— Не сказав никому? — снисходительно поднимаю брови.
— Именно. Чувства бьют через край, мы одни в целом мире и все такое! Ну ты поняла.
— Моих родителей подобное объяснение вряд ли устроит. Поэтому, буду отчаянно надеяться, что они не узнают, — на мгновенье закрываю глаза, только бы так и было...
— Что там дальше? — задумывается Артем.
— История нашего знакомства.
— Я чуть не сбил тебя машиной. Как тебе? — мгновенно выдает. Ничего не отвечаю. Он это серьезно? А Соболевский уже вошел во вкус: — Ты шагала вся такая задумчивая, невозможно красивая. Не глядя по сторонам, вышла на проезжую часть. Я, конечно, резко затормозил прямо перед тобой, напугав до полусмерти. Наши глаза встретились, бла-бла, дальше ты знаешь. Что скажешь?
— Если честно, очень похоже на меня, — на моем лице виснет легкая улыбка. — Пусть будет так.
— А в остальном — все, как есть. Живем душа в душу, — ухмыляется Артем. — Можешь рассказывать о своей работе, учебе, семье — без проблем.
— Хорошо, — соглашаюсь, постепенно расслабляясь. — Только вот… Твои родители… Они так расстроились…
— О чувствах моих родителей волноваться не нужно, — отмахивается он. — Стоит ли беспокоиться о том, чего нет?
— Что ты имеешь в виду?
— Да так… — мрачно выдыхает, а затем вновь улыбается. — Теперь все в порядке? Договор в силе? Надеюсь, мыслей о том, чтобы выйти из дела, у тебя больше не возникнет.
