День, как изматывающая тренировка, – до ночи ели доходишь,
И ждешь, когда же обнимешь подушку, как бы тебя, лаской схожую.
Хочу, как маленькую, тебя расспрашивать: "Что ты там кушала?
Не болит ли животик? Принимаешь ли свои ферменты нужные?
И когда сильно устаешь, не плачешь ли там одна?"
Я бы тоже заплакала, если узнала, и, верно, от слез твоих умерла.
Мы не ломаем друг друга:
Мы неземные, мы тайно лелеем.
И не испытываем друг друга на гордость.
Мы любим, даже когда не жалеем.
Со временем отдаляясь все дальше,
Я приближаюсь силой любви все ближе.
И, как чернокнижник,
Шлю зов Вселенной – слышишь?
Не нам жить по правилам жизни и смерти,
Подчиняться причинно-следственным,
Наши параллельные пересекаются,
Но почему-то лишь моими средствами…
Хватит молчать о главном,
Пока я трублю в горн по памяти.
Если мы потеряем друг друга,
То миру с нами не сладить:
Не взойдет утром солнце, звездами
Не покроется небо вечернее,
Пазл мира ветром разрушится,
Если мы не соединимся сплетениями.
Мы любим, даже когда ненавидим,
Когда месяцами себя не слышим.
Мы у друг друга – навечно,
Поодиночке живя лишними.
Пусть лучше будет лишь пустота
Я тебя за эти слезы никогда не прощу.
Хоть и сильно люблю
И очень сильно хочу,
Чтоб руки твои отерли мои распухшие веки.
Невозможно за глыбы боли простить.
Боже, дай мне сил ее не любить!
Ведь реку переходить
Вновь мне придется одной.
Мне так невыносимо без нее жить
И дни надо как-то уметь выносить,
Но Боже, боль эту победить
Мне уже представляется невозможным.
Пошли, умоляю, навеки забвение
Любви, роз нежнее, нашего времени —
Ужасную, незаслуженную привилегию
Эту, прошу, даруй.
Не прошу богатства и любви новой,
И не пекусь о своем здоровье,
Но умоляю последней кровью:
Позволь мне ее забыть.
Пусть лучше будет лишь пустота –
Выживание с чистого – к черту – листа.
Безысходность, отчаянье, немота –
Верно, с ними жить вновь станет легче…
Поскорей бы ты оттаяла…
И тебя, теплую, до самозабвения обнимать.
Я влюбляюсь в тебя каждый день,
С каждым годом все сильней и сильней.
Ты моя несносная искательница любви,
Которую я больше всех люблю на свете,
Заверенная сердцем, что никогда меня не потеряешь,
Потому и выпендриваешься, знаешь ли.
Ну что ты играешь в молчанку?
Маскообразную, глухонемую куклу?
Ненавидишь меня за то, что люблю,
Что привязана, боготворю?..
Неужели ты не хочешь в постельку плюшевую,
Чтоб я звездочки поцелуями в волосах твоих оставляла?
А потом, накормив тебя вкусным ужином,
Нежно тебя обнимала?
Прикасаясь губами к плечику,
Успокаивала бы тебя, тревожную?
Твои пальчики зажимая в своих,
Прятала ото всех настороженных?
Вот представь, ты после работы,
Я тоже, но прибежала пораньше.
Кино про любовь скачала,
Ужинаем – в нежности растворяемся.
Никаких ссор, обсуждения сплетен,
Вместо – ванная с морскою солью.
И, в пижаме к груди прижимаясь,
Ты забываешь о любой боли.
Утром в нос тебя щекотно целую,
Как ребенку собираю покушать…
Ты одна там все ищешь похожих,
А я жду, твоя, и готова слушать.
Вечно ты недовольна!
Трусиха, от меня отстраняющаяся,
Но заверенная душой, что я рядом,
Знаешь, хитрюга, не доиграешься.
А вдруг у меня сил не хватит!?
Я начну жизнь тянуть заурядную,
Потеряю надежду всякую,
И просто иссякну?
Не хочу я сдаваться больше,
И мечту о нас опять гробить,
Считать что мы невозможны,
Когда так легко набрать номер…
Но молчит телефон – упрямая!
Делай вид, что не знаешь эмоций.
Мудрецы как-то миру сказали —
