Он оценивал меня, пытался составить полный образ в голове. Только зачем? Неужели, потому что я отвечаю за здоровье его сына? Хотелось бы надеяться, что дело исключительно в этом.
Мой пациент не спал. Он лежал и смотрел в потолок. Я тихонько постучалась в уже открытую дверь, чтобы привлечь его внимание.
— Как вы себя чувствуете? — спросила я, подходя к кровати.
Чтобы оценить состояние больного, взяла его за руку и померила пульс. Результат меня удовлетворил. Но на вопрос Кристоф ответить не удосужился. Он даже бровью не повел при моем появлении.
— Мне нужно обработать ваши раны, разрешите? — и снова молчание.
В дверь постучались. Пришел Клаус мне помочь.
— Молчание — знак согласия, — под нос себе пробормотала я и жестом показала слуге перевернуть парня.
— Только попробуйте! — прохрипел он.
— Нир Солодар, мне необходимо обработать ваши раны, чтобы они быстрее заживали! — строго сказала я, уперев руки в бока.
— Не поможет, — он процедил это сквозь зубы.
— Что вы имеете в виду? — ухватилась я за слова.
Но на этом лимит словоохотливости у него оказался исчерпан.
— Ну, хорошо, как знаете, я продолжу выполнять свою работу, а вы можете упрямиться сколько хотите. Я просто вас усыплю! — пожала плечами, но его слова все равно не шли из головы.
— Только попробуйте! — снова прохрипел он.
— Простите, но я это делаю для вашего же блага.
Быстро взяла его руку и приготовилась погрузить в сон. Когда он понял, что я затеяла — было уже поздно. Еще довольно слабый организм быстро отреагировал на мою магию, и его глаза стали закрываться.
— Вот так, Кристоф, со мной бесполезно спорить! — уже сама себе прошептала я.
С помощью Клауса перевернула пациента и начала снимать старые повязки. Я знала чего ожидать от такого лечения. Много раз повторяла эту процедуру и каждый раз получала один и тот же результат. Раны затягивались, но оставались мягкими для воздействия лечебной магией.
Но стоило мне раскрыть первую рану, как я тут же поняла, этот случай необычный. Вместо того, чтобы затянуться, чистая и продезинфицированная поверхность кожи сочилась темно-коричневой жидкостью. Его спина была похожа на ствол старого дерева. Кора уже давно потрескалась, а из всех щелей вытекала смола.
Что происходит? Я точно знаю, что все правильно сделала, но результат оказался плачевным. Взяла из своего чемоданчика маленькую колбу и осторожно собрала немного жидкости в нее, стараясь действовать аккуратнее. Неизвестно, что это.
Но в любом случае я все равно должна все промыть. Только в этот раз применю одну хитрость, которой научил меня старый лекарь, когда я проходила практику в больнице.
Я привезла с собой немного абсорбента: небольшие круглые губки, которые впитывают все. Они предназначены специально для ран, которые постоянно мокнут.
Снова все обработав, я наложила повязки, только теперь положила туда губки.
Но из головы не шла эта коричневая жидкость, которая находилась в колбе. Здесь просто не обойтись без помощи профессора, и так удачно, что он пригласил меня в лабораторию. Я надеюсь, что вместе мы сможем узнать, что же такое происходит с его сыном. Чем дальше я лечу Кристофа, тем больше убеждаюсь, что объяснения профессора — только для прикрытия. О многом мужчина умалчивает, в частности, о происхождении глубоких ран.
Профессор Солодар, как и обещал, ждал меня в гостиной. Он сидел на диване, пил из бокала вино и задумчиво смотрел на огонь в камине. Как только я вошла в комнату, он сразу же обернулся.
