3. Глава 3
Елесей
Показательно зевнув, я прикрыл глаза. За сегодня это был уже пятьдесят первый творческий коллектив скоморохов, претендующих на право развлекать меня и участниц отбора невест.
И пятьдесят первый коллектив, глядя на который, хотелось гнать этих поганцев взашей до самого пограничного столба. А кое-кого вообще навеки лишить гражданства Тридесятого.
Я подавил едва не сорвавшийся вздох.
Знал ведь, не будет толку от этих бездарей!
До сих пор не могу понять, какими словами королевская сваха уговорила меня на это безобразие? Не иначе как волшебные чары применила, ведьма. А может, я просто не в себе был, давая согласие?
- Ой, ты го-ой…
По тронному залу поплыл такой тоскливый вой, словно в жизни оборотня Сероволка наступило вечное полнолуние.
И это было невыносимо.
- Довольно! – Шарахнув кулаком по подлокотнику, я открыл глаза и зло уставился на троих испуганных скоморохов.
Они стояли и молча смотрели на меня пару мгновений. После чего один из них, самый наглый, решительно шагнул вперёд.
- Не гневайся, Государь! – пророкотал он, обнимая висящие на ремне гусли. – Дай второй шанс.
Я покачала головой, понимая, что ни второй, ни третий, ни сотый шанс уже не исправит положение.
- Вам королевских невест развлекать надобно. А вашим вытьём разве что в тоску смертную вгонять. – Я погрозил кулаком заезжим скоморохам и без энтузиазма хлопнул в ладоши. – Леший с вами. Даю последний шанс. И играйте чего повеселее!
Все трое тотчас собрались, плечи развернули, пояса на рубахах поправили, воздуха в лёгкие набрали и…
- Ой, ты го-ой еси́… – завыл всё тот же скоморох, так же безбожно фальшивя, как и прежде. И дёрнул струны гуслей так, что у меня свело скулы от боли. – Как на пне-е во леси́…
Двое других скоморохов шальными волчками завертелись по бокам от гусляра.
До скрежета стиснув зубы, я обречённо уронил голову на грудь, заткнул уши и плюнул с высоты своего трона вниз.
- Тьфу на вас, ироды! Убирайтесь прочь с глаз, пока не велел палачу головы вам посносить!
Скоморохи не заставили повторять угрозы дважды. Ломанулись на выход – только пятки сверкнули и ветер следом пролетел.
Ненавижу кастинги!
Сплошь жульё бездарное на них съезжается!
И Тётку Ягу ненавижу! За то что словечко это диковинное притащила в наше Тридесятое из людского мира. Да ещё за то что никак не оставит в покое меня и мысль глупую о моей женитьбе.
Из года в год одно и то же. И почему я каждый раз спорю с ней, но всё равно соглашаюсь объявить отбор?
Неужто и сам втайне надеюсь? Неужто верю, что однажды найду ту единственную, которая вернёт жизнь мою прежнюю? Эх…
- Остался там кто, или эти последние были? – обратился я к стражнику, стоявшему возле дверей.
- Были двое ещё, Государь, – отчитался он ехидным тоном. – Да сбежали вон, бряцая бубенцами. Следом за скоморохами.
- Да и пёс с ними! – Я беззлобно отмахнулся и поднялся с трона. – И так в глазах рябит, и в ушах зудит.
Двери неожиданно распахнулись и, едва не сбив с ног стражника, в зал влетел и рухнул к моим ногам слуга.
- Государь, не вели казнить! Вели слово молвить.
- Молви уже, – снисходительно махнул я рукой.
Ну, а что, пусть себе молвит. Лишь бы только не пел! Хоть какое-то разнообразие за весь день.
- Королевская сваха на связи. – Он с поклоном протянул мне Говорящее Зеркало.
- Я занят! – Зыркнув на слугу, пригвоздил его взглядом к полу.
- Так я ей сказывал, что у вас энтот, как его… – Он скосил глаза и напрягся. – Шастинг!
