Я выбрала белоснежное платье свободного кроя до колен. Рукав – три четверти. Такое надежно скрывало мои формы и оставляло простор для фантазии. Что же там под тканью: пять килограммов жира или мускулистый животик? На шею надела длинную золотистую цепочку с крупным кулоном из синего агата. На ноги – белые балетки, чтобы рост не выделял меня из толпы низкорослых журналисток, как обычно. Волосы заколола в низкую култышку и нацепила поверх парик каре с челкой. Цвет вороного крыла вряд ли привлечет внимание звезды. Голубые линзы замаскировали натуральный янтарный цвет глаз, на нос нацепила очки без диоптрий в широкой белой оправе. Такие, как Макнамара, точно не любят ботаников. Дай бог, если мазнет по мне взглядом, а так я была уверена, что даже и не заметит! Глянула в зеркало и похихикала. Если Райан обратит внимание на такую, как я, это будет невероятно. Макияж накладывать не стала. Идеально! Я походила на моль, но модную и стильную моль, как раз соответствовала месту, в которое шла. В черный клатч бросила ключи от машины, диктофон, несколько карандашей, блокнот и сотовый телефон.
Алиша названивала весь день и консультировала насчет знаменитости. О Райане она знала все и страстно хотела освещать это событие, но, увы, сомнительная честь выпала мне. Просто столкнулись лбами два вредных характера: мой и Линдси. Редактор знала, что я приду в ярость от светской хроники, но специально отправила на такое задание, чтобы проучить и осадить. Но за что проучивать? Подумаешь какие-то иски! Я всегда считала, что на первом месте должна стоять правда! Ведь правда – показатель репутации. Продажный журналист – это не журналист. А писать светскую хронику – это кривая дорожка заигрывания с читателями. Да, их вечно интересует, с кем и в каких позах переспала та или иная знаменитость, что она ест на завтрак и какую марку трусов предпочитает. Но это – не журналистика, а… Даже слова приличного подобрать не могу!
Телефон завибрировал. Дюк – мой фотограф – уже ждал внизу. Мы с ним сделали огромное количество эксклюзивных и скандальных снимков. Молодой, инициативный, высокий и очень красивый брюнет. Его часто принимают за актера или модель, а потому позволяют беспрепятственно проходить во многие, даже закрытые места, чем он нагло пользуется, чтобы сделать редкие кадры.
– Э-э, – только и смог протянуть он, заметив меня.
– Без комментариев. Садись.
Мы сели в мою ласточку и отправились к отелю «Ричардсон». Безмерно шикарному, неоправданно дорогому, вульгарно золотому и пошло современному. В нем было все: и бесшумные стеклянные лифты с прозрачным полом, и комнаты с аквариумными стенами и потолки, с которых свисали живые растения, и парящие в воздухе светильники в форме грозовых облаков. Руководство не скупилось закупать последние новинки техники и дизайнерской мысли, хотя, как по мне, так некоторые мысли дизайнерам явно стоило держать при себе.
Мы с Дюком показали бейджи и беспрепятственно прошли в общий зал, где еще велись приготовления к представлению.
Помещение впечатлило своими размерами и обилием свободного места. С высоких потолков свисали длинные ленты мягких светильников, по залу в хаотичном порядке были расставлены светящиеся столбы со стеклянными стенками, внутри которых бурлили пузыри, в некоторых столбах плавали диковинные рыбы. Позади этого великолепия – внушительных размеров сцена и подиум метров на пятнадцать. Над сценой и подиумом сооружены конструкции с разными приборами для спецэффектов, софитами и дымовыми пушками. Макнамара явно на деньги не скупился. Достаточно сказать, что установленные вокруг подиума сиденья явно отделаны кожей. Но больше впечатлило другое. Стеклянный подиум мало того, что переливался разными огнями, так внутри него еще и плавали…
