– Что значит хорошо? Оргазмы испытываешь или нет? – голос, которым Таня задавала свои вопросы, сильно походил на голос врача, спрашивающего, не мучают ли вас головные боли.
– Я не знаю, – широко раскрыв глаза от осознания всего ужаса произносимой фразы, ответила я. Я и правда не знала. То есть слово уже, конечно, вошло в наш с подругами обиход, но что это и с чем его едят, еще так подробно не освещалось в каждом журнале, продающемся в газетном киоске. Обычно тема обсуждалась аккуратно, витиевато и сводилась к тому, что у некоторых и секса-то как такового не было, так как не все дети, как мой Малыш, тихо себе спали всю ночь и давали своим родителям заниматься в это время всем, чем душа пожелает. Хочешь тебе книжки читай, хочешь спи, а хочешь сексом занимайся. Большинство жили с родителями в одной квартире, что тоже слегка отягощало личную жизнь (у одной моей подруги, например, мама обожала неожиданно без стука входить в комнату дочери, когда она там уединялась вечером с новоиспеченным мужем).
Услышав мой ответ, Таня покачала укоризненно головой:
– Так я и знала! А ты говоришь «хорошо»! Плохо! – отрезала она безапелляционно. Я совсем растерялась. Мне с Женькой было хорошо, а то, что я не испытывала того, чего и сама не знаю, так это вроде и не страшно совсем. Таня криво ухмыльнулась:
– Это сейчас все нормально. Пока. До поры до времени. А потом у женщины начинается неврастения, портится настроение и она изменяет мужу. А все потому, что не испытывает с ним оргазма! – продекларировала Татьяна на весь, Слава Богу, пустой буфет. Танина фирма снимала комнату в помещении НИИ. Работников там при полном отсутствии зарплат и работы уже практически не осталось. Они все поуходили в отпуска за свой счет, а то и просто уволились в поисках хоть какого-то заработка в других местах. Те же, кто остался, носили с собой бутерброды и по буфетам не ходили. Впрочем, съестного там было немного – особенно не наобедаешься.
– Пока у меня неврастении нет, – пыталась я как-то обороняться.
– Будет! – заверила меня Татьяна, – но мы попробуем исправить ситуацию. У меня есть потрясающая книжка про все это дело. Я тебе ее дам, но с возвратом – это большой дефицит.
Итогом нашей встречи явилась договоренность встретиться снова прямо на следующий день, и я в полном шоке от всего услышанного поехала домой. В тот вечер Женька был совсем измотан, и ничем таким мы на сон грядущий не занимались. Я вздохнула с облегчением, потому что не знала, что теперь и делать – до прочтения книжки хотелось тихо залечь на дно и не высовываться.
Книга была довольно-таки тонкой, очень затрепанной и самое интересное, она была издана в Москве на русском языке! Я думала, что за такое сажают за распространение порнографии. Ан нет! Какая-то прогрессивная американка (хотя у них-то там это не прогресс, а обычное дело) описывала подробнейшим образом, что такое оргазм, где он возникает, как его в этом месте искать и находить-таки. Самое смешное, что все это предлагалось делать сначала без посторонней помощи, совершенно самостоятельно и только потом, обнаружив где и как у тебя все это работает, делиться полученным знанием с мужчиной. Американская писательница с пониманием относилась к тем ситуациям, когда мужчина был не в курсе того, что надо делать с женщиной, и для как раз таких бедняжек, не познавших радость бытия, она и накрапала свое гениальное творение.
