Возвращался Андрей ранним утром понедельника в переполненной до отказа электричке (бодрый, отдохнувший за выходные народ ехал на работу). Как назло, телефон разрядился, и теперь Андрею необходимо лично показаться в клинике и отменить сегодняшний прием, а также все назначенные процедуры. Такого с ним еще никогда не случалось, чтобы он заранее не предупредил пациентов о переносе времени приема. Андрей с досадой думал о том, что придется в таком помятом виде появиться в клинике, да еще потом объяснять начальству, почему его сегодня вызывает к себе следователь.
– Конечно, лучше бы по телефону переговорить с боссом, видок у меня, наверно, еще тот. Я практически два дня, не просыхая, квасил водку, которую купил в местном магазине на обратном пути после неудавшегося обмена пакетов. Зачем спрашивается пил? Ни фига не помогает, только голова дурная.
И Андрей с горечью подумал, что зарядное устройство он раньше тоже никогда не забывал, потому что за этим строго следила Юлька. Он вспоминал, что Юлька сказала ему в пятницу, реально казалось, будто он наяву слышит ее голос: «Андрюша, ты – уже большой мальчик, нянька увольняется, теперь все будешь делать сам». На этом самом месте мысли Андрея были прерваны объявлением из репродуктора, сообщившим, что электропоезд прибыл в Москву.
– Па, я просто в культурном шоке! Ты мне лапшу на уши вешал, расхваливая своего доктора Северцева, а то, что я увидела – сплошной отстой. От него разит перегаром, как от спившегося бомжа. Да, еще их величество в последнюю минуту отменяет прием. Одна пациентка уже сидит под дверью кабинета, а остальным бедная медсестра пытается дозвониться, чтобы не приезжали. Если бы я была директором клиники, то такой врач пулей бы вылетел с работы.
– Марго, не горячись. Ты что-то неправильно поняла, а скорее всего, спутала Андрея Петровича с кем-то другим. Он – точно не пьяница, даже на наших корпоративах я не замечал, чтобы он перебирал лишнего. А насчет переноса приема я узнаю, в чем там дело.
В это время дверь кабинета приоткрылась.
– А вот и он, проходи, Андрей Петрович, что в дверях застрял? Как раз познакомлю тебя с моей дочерью Маргаритой.
– Здравствуйте, Рудольф Викторович, я зайду позже, когда вы освободитесь. Мне надо переговорить с вами наедине.
– Ну, хорошо, тогда Марго пойдет погуляет, проходи, проходи.
– Па, ну, и как тебе этот пьянчуга объяснил, почему он сегодня не желает работать? Надо же, сделал вид, что меня вообще не заметил, посмотрел, как на пустое место. Даже не соизволил из приличия поздороваться, алкаш и нахал – твой любимчик доктор Северцев.
– Марго, замолчи, ты же не знаешь, что у него случилось.
– Догадываюсь, наплел тебе с три короба, чтобы оправдаться, а ты и поверил.
– Марго, у него в пятницу убили жену.
– Ты же сам говорил мне, что он не женат – продолжала упорствовать дочь.
– Официально не женат (я знал только то, что в анкете записано), но у него, оказывается, была гражданская жена. А прием он отменил, потому что сегодня его вызывают в следственный отдел, хотят там опросить, чтобы помочь найти преступника.
– Так почему же он не мог заранее позвонить, чтобы пациентки зря не приезжали на прием? – уже не так напористо, но все же еще недоверчиво спросила Марго.
– Понимаешь, дочь, когда случается такая беда, не думаешь о мелочах. Он уехал из квартиры, где произошло преступление, на дачу, а зарядку к телефону забыл дома.
