Всегда выглядевшая счастливой и уверенной, Лилька на эти откровения удивила:
– Знаешь, подруга, а ты рожай. Никогда никому не говорила, как мы с мужем мечтаем о ребёнке, сколько денег на лечение потратили, в какие только церкви ни ездили, каким только иконам ни молились – не получается. В детском доме от незнакомых людей как-то боязно взять, а вы свои, детей твоих знаю. Он нам в радость, счастливыми сделает, как родного, полюбим и у тебя под боком, на виду. Подумай, но аборт точно не делай. И если и не нам, то не мы одни такие.
Отдавать Лильке ребёнка Марта, естественно, не хотела, но укрепилась в решении родить.
В феврале муж отправился с колонной в Германию, приехать должен в начале марта. Как-то холодно простились на этот раз. Звонил редко. Нет ли у него кого? Не зря говорят, что у дальнобойщиков жена в каждом городе. Теперь себя винила за эти мысли. Как отрубило 24 февраля, когда началось военное вторжение. Где он? Жив ли? Почему не звонит?
Марта тяжело поднялась, пошла к метро, очень тянуло низ живота. Подумала: «Похоже, ложные схватки». Схватки были не ложными, уже на эскалаторе почувствовала, что воды отходят. Села на ступени, почувствовав какие-то быстро нарастающие схватки, а за ними и потуги. Задышала глубоко. Как ещё помочь малышу? Поскакали по лестнице яблоки, словно мячики, впереди них капуста. Застрял на горизонтальной площадке мешок, из порванного пакета вытекало молоко.
Выскочила из стеклянной будки дежурная у эскалатора, старалась прикрыть роженицу. Прибежал с платформы полицейский, а за ним и рабочий метрополитена с теплоизолирующей фольгой, первой пелёнкой новоявленному горожанину. А малыш громко, как мог, приветствовал и этот мир, и этот странный роддом, и незнакомых людей, которые помогли ему появиться на свет. Какая-то женщина нерусской национальности, сняв с головы платок, протянула, чтобы укрыть малыша. Вскоре он замолчал, почувствовав, что всем он нужен и ему рады. Он, потому что это был мальчик.
Спустились с носилками работники Скорой помощи, забрали Марту с сынишкой. В больнице до свекрови не дозвонилась, попросила это сделать Лильку. Палочка-выручалочка пообещала, уверив, что и они с мужем присмотрят за домом и детьми.
На другой день Лилька навестила роженицу Лильки, в квартире, по её словам, жила с детьми свекровь. О Сергее ей тоже ничего неизвестно, волнуется.
– Подумала о моей просьбе про ребёнка? Как жить-то будешь? Пока поможем, а потом одной с четырьмя детьми, – как-то робко, с надеждой в глазах спросила Лилька и передала приобретённый недавно красивый комплект для новорожденных, постиранный, проглаженный и приятно пахнущий.
Марта не ответила, соседка упорствовать не стала, но погрустнела.
В больнице пролежали две недели, потому что Славик (назвала именем полицейского, который принял роды) родился недоношенным. Он быстро набирал вес, чем радовал мать, а через 14 дней…
Марта с младенцем вышла из дверей роддома, вспорхнули вверх гелиевые шары, выпущенные встречающими её полицейскими, работники метро принесли в подарок огромного медведя, Лилька с детьми тоже была с ними.
До дома доехали на микроавтобусе, и там тоже ждал сюрприз. С букетом цветов её встретил Сергей. Он смотрел на неё и сына с любовью такими же серыми глазами, как тогда, когда в первый раз её увидел. Хлопотала в доме свекровь, заканчивая накрывать праздничный стол, дети ей помогали. Маленький Славик уснул, а его взрослый тёзка попросил позволения стать крёстным. Марта с мужем радостно согласились.
