Из-за секретности участниками Великой Отечественной войны нас признали только в 1992 году на основании соответствующих директив начальника Генштаба и приказа министра безопасности. Удостоверение участника войны я получила 15 октября 1993 года – после 48-й??? годовщины Победы.
Это наше российское разгильдяйство.
Даже сейчас я рассказываю о той своей работе с упоением.
Я была влюблена в нее и вообще уверена, что военные контрразведчики – и наши смершевцы, и те, с кем я служила в Особом отделе Московского округа ПВО, и сегодняшние сотрудники Департамента военной контрразведки ФСБ России, – это самые лучшие, самые порядочные люди!
В этих словах объективной самооценки ловится человеческая благодарность за правильно прожитую жизнь Человека, который полностью отдавался учебе, работе, службе и семье – всецело!
Только из таких людей рождаются патриоты, которых сегодня либералы забрызгивают дерьмом. Это они из тех, кто на жизнь стараются поставить поменьше, а выиграть побольше, а потом ещё говорят, что такая жизнь их обманула.
Человек, как отмечал Достоевский, всю жизнь не живет, а сочиняет себя, самосочиняется. То есть делает, лепит из себя личность.
Думается, капитан госбезопасности в отставке, сотрудница легендарного СМЕРШа сочинила прекрасную жизненную повесть о себе и своих коллегах. На такое способны были только мадонны СМЕРШа!
Старший лейтенант госбезопасности в отставке Евгения Яковлевна Костина – секретарь ОКР СМЕРШ НКО СССР.
Судьба Евгении Яковлевны Костиной интересна многообразием служебных функций в период войны. Отучившись девять классов в средней школе, она решила поступать в учительский институт. И поступила, удачно сдав все экзамены. Училась легко и с интересом, потому что педагогика нравилась. Вообще она любила сам процесс общения с людьми, убеждая всякий раз себя, что без многого может обходиться человек, но только не без человека.
Люди одиноки, – считала она, – потому что вместо мостов они строят стены.
Женя считала, что процесс общения – это наука, в ходе которой обретается важнейший навык, которому стоит обучиться каждому человеку, независимо от того, где он и кем работает. Это процесс установления и развития контактов, рожденных потребностями совместной деятельности, включающий в себя обмен информацией, обладающий взаимным восприятием и попытками влиять друг на друга. Гуманитарные науки постигала уверенно, потому что они были ее любимыми предметами.
Эти знания пригодились ей во время многих должностных перемещений на фронте: от медсестры на Сталинградском фронте до начальника штаба полевого госпиталя под Прагой в составе войск 1-го и 4-го Украинских фронтов.
Трудилась в обществе культурных связей за границей, а по линии комсомола направлялась на работу в общество Красного Креста.
Через неделю после войны, действуя с войсками 4-го Украинского фронта её, как грамотную и знающую пишущую машинку, кадровые работники госбезопасности определили в качестве секретаря-машинистки, а потом и делопроизводителя отдела контрразведки СМЕРШ НКО СССР 3-го армейского корпуса 38-ой армии.
– Вы были в Сталинградском пекле. Какое впечатление вынесли с этой эпохальной битвы? Ведь вы как никто другой были «приземлены», наверное, не один километр проползли за ранеными?
– Да, локтями работала часто. Земля Сталинграда была изрыта воронками и траншеями – оспинами войны. Как медицинский работник я видела разливанное море главного напитка войны – крови. Душераздирающие стоны раненых солдат и офицеров, жалобное ржание подбитых лошадей, тлетворные запахи горелого мяса и разлагающихся трупов. А еще сплошная канонада, состоящая из автоматно-винтовочной стрельбы, орудийных раскатов и разрывов авиационных бомб и мин. И в этом дымовом аду приходилось искать и вытаскивать на плечах наших раненых.
