Жертва для забвения - страница 17

Виктор первым пришел в себя. С каменным лицом, не выражающим никаких эмоций, он подошел к телу брата и опустился на колени. Он провел рукой по его лицу, закрывая навеки открытые глаза.

– Что случилось? – спросил он ледяным тоном.

Элина, продолжая рыдать, смогла лишь повторить, словно заведенная:

– Топь… Марк… Топь забрала его…

Виктор Вейланд на мгновение закрыл глаза. В его взгляде мелькнула искра – то ли боли, то ли отчаяния, то ли… страха. Он знал, что Топь никогда не отдает своих жертв просто так. Что она требует плату.

Элеонора подошла к Элине и попыталась обнять ее, но та отстранилась, словно боясь замарать ее своим горем.

Лия, все еще стоя на коленях поодаль, чувствовала, как ее душа разрывается от боли и беспомощности. Она видела страдание тети Элины, ледяное спокойствие отца и отсутствующее выражение лица матери. И холодную отрешенность Амелии, которая, казалось, наблюдала за происходящим со стороны, словно это была театральная постановка.

"Близнецы…" – пронеслось у нее в голове. Они еще не знали. Они спали в своих комнатах, не подозревая о том, что их мир рухнул. Что их отец, их опора, их герой, исчез, поглощенный мрачной тайной.

Лия встала и, не говоря ни слова, направилась к дому. Она знала, что должна сказать им. Что она должна разделить с ними эту ужасную правду. Но как? Как объяснить двум детям, что их отца больше нет? Что его забрала Топь, место, о котором нельзя говорить, место, полное страха и тьмы?

Она вошла в дом, ощущая на себе тяжелый взгляд Амелии. В ее глазах читалось торжество, злорадство, какая-то дьявольская радость. Лия отвернулась, стараясь не поддаться ярости, которая поднималась в ней. Ей сейчас нужно было быть сильной. Ради близнецов.

Она поднялась по лестнице, шагая так тихо, чтобы не разбудить спящих. Она подошла к двери в комнату Теодора и Юлиана и глубоко вздохнула.

Войдя в комнату, Лия увидела, как близнецы мирно спят в своих кроватях. Теодор обнимал любимого плюшевого медведя, а Юлиан сжимал в руке старую деревянную игрушку. Они выглядели такими невинными, такими беззащитными.

Лия подошла к кровати Теодора и осторожно коснулась его плеча. Он вздрогнул и открыл глаза.

– Лия? Что случилось? – спросил он сонным голосом.

Юлиан тоже проснулся, садясь на кровати и протирая глаза.

Лия опустилась на край кровати и взяла их за руки.

– Мальчики, – сказала она тихим, дрожащим голосом. – Случилось кое-что ужасное.

Близнецы встревоженно переглянулись.

– Что? Что случилось? – спросил Юлиан.

Лия глубоко вздохнула и посмотрела им в глаза.

– Вашего отца больше нет, – сказала она. – Он… он умер.

В комнате повисла мертвая тишина. Теодор и Юлиан смотрели на Лию непонимающим взглядом, словно не могли поверить в то, что услышали.

– Что? – прошептал Теодор. – Это неправда…

– Нет… – покачал головой Юлиан. – Ты ошибаешься…

Лия обняла их обоих, прижимая к себе.

– Мне очень жаль, мальчики, – прошептала она, чувствуя, как ее душа разрывается от их боли. – Это правда. Он ушел.

И тогда близнецы разрыдались. Рыдали громко, безутешно, как могут рыдать только дети, потерявшие что-то самое дорогое в своей жизни.

Лия прижала их к себе, позволяя им выплакаться. Она знала, что сейчас ничто не сможет утешить их. Что им нужно время, чтобы принять эту ужасную правду.

Она чувствовала себя опустошенной и беспомощной. Она хотела защитить их от этой боли, но не могла. Она хотела вернуть им отца, но это было невозможно.