И девушка развернулась, чтобы сесть.
– Подожди, Раиса! Можно задам тебе несколько вопросов?
– Задавайте, – пожала плечами девушка, но было похоже, будто её передернуло.
– Кем ты работаешь?
– Я… это сложно. В холодильнике, в общем. На заморозке свежих овощей.
– Это интересно, – обронила Ангелина, обдумывая следующий вопрос.
– Так себе.
– У тебя есть хобби, увлечения?
– Нет. То есть, я люблю гулять, петь – ничего особенного. Немного пишу стихи.
– Вот это здорово! – похлопала главная. – Может прочтешь нам что-нибудь?
– Нет.
– Ну ладно, может быть в другой раз… А вот… стать Избранной – это твое решение?
– Да… Почти… Нет, в общем – нет.
– Расскажешь?
– Нет.
– Спасибо за честность, – улыбнулась Ангелина и Раиса, выдохнув, села.
Вера настроилась быть третьей по порядку. Хотя слов не подготовила.
– Так, кто-нибудь еще хочет выступить? Вера?
Девушка встала к микрофону, судорожно пытаясь собраться с мыслями. Несколько секунд она лишь тупо скользила глазами по сидящим в зале: некоторые счастливо, пылко хлопали, одобрительно кивали, смеялись; другие за натянутыми улыбками прятали тусклые безучастные взгляды, выдавая себя слабыми, ленивыми движениями, глухими хлопками. Наконец взгляд, как магнит, притянула большая зеленая точка – Банузина. Она пристально смотрела на девушку, будто пытаясь телепатически передать ей свои мысли. И когда их глаза встретились, она просияла и кивнула новенькой, ободряя.
– Меня зовут Вера. Я работаю в ремонте, – и этот взгляд передал ей уверенности, – Моя специальность ткани. Так что – обращайтесь. Я – профессионал…
Девушка испуганно побледнела, когда в зале послышались хлопки. Но, когда осознала, что аплодируют ей – воспряла:
– Я одинока, но, надеюсь, это не навсегда… Эм, что еще… Вот, кстати, сегодня мне хотелось прыгнуть с тарзанкой, правда чаще хочется кого-нибудь с нее сбросить… А лучше без! Шучу.
Она покраснела и вымученно улыбнулась. Кто-то прыснул и Вера продолжила:
– Я трудолюбива, но часто бывает, что не хочется делать, то, что делать не хочется. И я совершенно точно не собираю фантики! Спасибо.
Девушка поклонилась и быстро села. Сердце стучало, от возбуждения голова шла кругом, в глазах потемнело. Сжатая глубоко внутри пружина выстрелила, разряжаясь. Она справилась! Но потрясение было слишком сильным и сработала программа самосохранения – Вера «выключилась». Ничего не замечая вокруг, она хлопала и улыбалась, пытаясь переварить, ровненько разложить, все произошедшее. Лица людей поплыли перед глазами, смешались в одно пятно и сквозь него Вера увидела вдруг печальный лик Спасителя, равнодушно взиравшего на нее с начищенной иконы, что висела на противоположной стене. Окунувшись в темные провалы тоскующих глаз, девушка погрузилась в удивительно тупое состояние, когда в голове отсутствуют мысли, и словно плывешь на спине, лежишь, качаясь на волнах.
Вера плыла, пока говорили остальные Избранные, пока смеялась и хлопала аудитория, когда вставала со стула и маршировала в цепи других девушек со сцены. И очнулась только когда на нее накинулась Банузина.
– Вииииу! – верещала она. – Ты была лучше всех! Ты очень классно выступила, молодец!
И было в этом что-то такое душевное, чего Вера никогда не испытывала, что заставило ее пожалеть о своем надменном обращении к знакомой, о предвзятости с какой она судила – обо всем.
– Скажи, Банузина, – спросила девушка неожиданно даже для самой себя, – это было твое решение – стать Избранной?
