– Ирина, – негромко позвал Максимка.
Никакого ответа.
– Ирина, я пришел спасти тебя.
– Меня не надо спасать, – прошептала Ирэн. Голос ее доносился из дальнего сундука. – И не смей ко мне приближаться. Иначе я буду кричать.
– Ты думаешь, что я рокер, да?
– А ты кто?
– Я зритель, – ответил Максимка. – Я зритель твоего сериала, и я не могу равнодушно отнестись к твоей судьбе.
– Врешь, – сказала Ирэн. – Ни один зритель не посмеет вмешаться в действие. За такое по головке не погладят.
– А мне – плевать, – сказал Максим.
– Отключат от сериала.
– Мне только спасти тебя – больше ничего не надо.
– Но я не уверена, что хочу, чтобы ты меня спасал, – сказала, подумав, девушка. – Может, мне лучше лежать в сундуке.
– Нет, ты не представляешь, что они задумали! Они не пощадят твоей девичьей чести.
– Кто именно? – деловито спросила Ирэн. – Если Вася – я против, но если Коля, то это еще надо обсудить.
– Тише! – прошептал Максимка.
Скрипели старые доски пола. К ним кто-то приближался. Максимка понимал, что ему бы сейчас спрятаться, залечь, замолчать, испариться, но вместо этого он с отчаянием молодости распахнул крышку сундука, в котором руководитель рок-группы заточил девушку Ирэн, и потянул ее за руку.
– Бежим! Я тебя спасу!
Был бы Максимка сверстником Ирэн, она бы вырвалась от него и снова залегла в сундук, чтобы ожидать решения своей судьбы. Но когда она поняла, что ее спасает парнишка лет на пять ее моложе, она прониклась к нему жалостью. Хотя бы потому, что знала, насколько жестоки бывают рок-музыканты и рокеры.
И она послушно побежала за Максимкой.
– Черт побери! – раздался сзади зловещий голос. – Вы куда?! Я вам головы поотрываю!
Громадными шагами руководитель рок-группы кинулся за беглецами.
Максимка знал несколько малоизвестных проходных огородов и дворов, куда он и увлек Ирэн. Правда, и Ирэн знала эти дворы и огороды. И руководитель Вася тоже их знал. Так что бег по задворкам проходил с переменным успехом.
– Ты куда меня тащишь? – спросила на бегу Ирэн.
– К твоим предкам! – ответил Максимка.
– Ты офонарел, что ли? Они же мне косы поотрывают!
Им нужно было пересечь бывшую Базарную, затем Сталинскую, а ныне площадь Землепроходцев. Посреди площади Ирэн стала отчаянно сопротивляться, потому что не хотела домой, а куда хотела – еще не решила. Тут их и настигла рок-группа в полном составе – патлатые, неумытые, расхлюстанные романтичные музыканты взяли беглецов в полукольцо, но не смогли взять их в кольцо, потому что с другой стороны площади вырвались, рыча, мотоциклы рокеров, которые также хотели заполучить Ирэн.
Страшная тишина обрушилась на площадь. У рокеров в руках сверкали начищенные монтировки, у музыкантов – смычки. Враги неумолимо сближались…
– Да, подвел ты меня, – сказала хорошая в принципе девушка Ирэн, перебирая пальцами бант на чудесной русой косе. – Ты оказался слишком отважен и потому меня лажанул. Видно, пришла наша смерть…
Ирэн нагнулась к Максимке и запечатлела на его щеке невинный, но горячий поцелуй.
– Иеййх! – закричали рокеры.
– Бей уродов! – завопили лабухи.
И в этот момент справа раздался крик:
– А ну, прекратить безобразие!
И слева послышался голос:
– Сейчас я вам покажу!
На площади, кое-как освещенной фонарями, показались новые действующие лица драмы. Справа приближалась мать Ирэн, слева – Корнелий Удалов, дед Максимки.
Грозные, рычащие звуки издавали противники, но тем не менее мотоциклы начали отъезжать и вскоре покинули площадь, а лабухи спрятали в ножны смычки и также растворились во тьме.
