Круг приглашённых на совещание был предельно узок. В него вошли лишь штатные сотрудники отдела, числом шесть, каждый из которых являлся координатором целой сети информантов. И все приглашённые должны были почувствовать честь от того, что их ставят в известность о чём-то, что составляло до этого секрет лишь двух человек на весь отдел.
Намеренное оглашение успехов Кобаямы преследовало и иную цель – координаторы сетей поймут, в каком направлении им следует двигаться, собирая информацию о северокорейском ракетном проекте. И, движимые честолюбием, похвальным для каждого самурая, они, даже без получения формального приказа, расширят радиус своих поисков и заострят их направления в наиболее вероятных областях прогресса. «Вот так, оказывая честь младшему товарищу и поднимая его на один уровень с более опытными сотрудниками, хороший руководитель повышает эффективность всего отдела в целом», – самодовольно подумал Кидо.
Это было трудно назвать совещанием как таковым. Кидо поднялся, прочитал предварительно написанную речь, в которой накануне, совместно с психологом JAXA, он обрисовал значение информации, полученной Кобаямой, те её аспекты, которые требовали дальнейшего расширения, и трудности, с которыми Кобаяма столкнулся при выполнении задания. Кобаяма в ответ произнёс несколько слов, присутствующие откланялись и покинули кабинет.
Но Кобаяма несколько замешкался при выходе.
Кидо было знакомо это замешательство у молодых людей. Первый раз они почему-то при публичном объявлении благодарности стремились ответить руководителю дважды: вначале публично, а второй раз – с глазу на глаз. При этом во время как открытого, так и закрытого доклада произносились одни и те же слова, только манера произнесения их была иной.
Но сейчас всё было чуть-чуть иначе.
– Я бы не осмеливался беспокоить вас такими пустяками, Коичи-сан, – проговорил Кобаяма, красный от смущения, – но сегодня вы были так добры ко мне…
– Не тревожьтесь, Кобаяма, не надо благодарностей. Что вас беспокоит на этот раз?
– Я даже не знаю, что сказать… Два года назад, перед командировкой в Россию, вы поручили мне смотреть за сайтами русских фанатиков авиационной истории…
– Ах, эти смешные люди, – на деле Кидо ещё раз отметил способность Кобаямы ничего не забывать, непревзойдённое качество шпиона. Он рассмеялся отрывистым сухим смехом. – Таких людей очень много по всему Западу. – Россию в Японии считали неотъемлемой частью Запада, хотя сама она в этом постоянно сомневалась. – Вы до сих пор следите за их активностью? Наверное, немало потешаетесь над их амбициями? Я уверен, вы хотите рассказать мне кое-что забавное!
– Как всегда, вы правы, Коичи-сан, – улыбнулся Кобаяма, – речь идёт именно о таком забавном случае. Несколько недель назад в американском секторе интернета был зарегистрирован новый сайт. Там обсуждаются возможности приобретения восстановленных машин военного времени, иногда за очень большие деньги. Но самая большая сумма была предложена за самолёт, в котором настоящий знаток авиастроения сразу бы признал «Тачикава Ки-77» – сверхдальний аэроплан, построенный Асахи симбун для перелётов в 1942 году…
– И за что его приняли фанатики авиационной истории? – безразлично спросил Коичи-сан.
– Они назвали его «Invader FA-26 C Strato Scout» – американским самолётом-разведчиком.
Первой мыслью Кидо было посмеяться над забавной историей, лишний раз подчёркивающей глупость западных варваров, но что-то в ней было… Что-то, из-за чего эту историю сейчас рассказывают ему, начальнику отдела научно-технической информации, и уже сейчас потратили на неё семь минут его драгоценного времени.
