Жестокая одержимость - страница 21

– Ты что, издеваешься надо мной? – В шоке я отступаю. – Обвиняешь меня в том, что я разрушила твою футбольную карьеру? Я слишком много выпила, и кто-то воспользовался интимным моментом. Это не моя вина!

Как же все это оскорбительно.

На короткое мгновение я позволяю себе прочувствовать то, что произошло, и погрузиться в водоворот уязвимости. Но затем это проходит.

– Знаешь что, Джек?! Пошел ты! И пошли все твои приятели, которые шептались обо мне за моей спиной. С меня хватит!

Теперь мне смешно даже думать, что он мог быть расстроен из-за того, что мне приходится в одиночку проходить через этот позор. Я устала, видео удалили, Джек просто придурок, а Грейсон – монстр. Вот и все.

В конечном итоге все утрясется.

Но вернувшись домой, я понимаю, что ошиблась. Осторожно толкая уже приоткрытую дверь, которая плавно поворачивается на своих бесшумных петлях, я прикусываю язык и удерживаю себя от желания окликнуть Уиллоу. Мы только что виделись с ней в столовой, и она не могла оказаться здесь раньше меня.

Сжав телефон в руке, я вхожу в квартиру и набираю 9–1–1, готовая нажать на вызов и позвать на помощь. После осмотра гостиной и комнаты Уиллоу становится очевидно, что они остались нетронутыми. Несмотря на открытую дверь в ее спальню, внутри царит порядок, а постель осталась идеально застеленной.

В отличие от моей комнаты, которая полностью разгромлена.

Кто-то выдернул матрас из каркаса моей кровати, а затем изрезал его на куски, и теперь кусочки поролона и пух устилают весь пол моей комнаты. Деревянная рама кровати треснула, а вся моя одежда вытащена из шкафа и комода и повсюду разбросана. Они даже сломали комод.

Продолжая осмотр, я обращаю внимание на стену с фотографиями, с которой льется краска. На стене написано всего одно слово, которое не должно так сильно меня ранить, учитывая недавний разговор, состоявшийся в моем классе. Но оно ранит и причиняет боль. Из-за него мои глаза будто наполняются маленькими иголочками, которые колют веки и вызывают слезы. Красная краска стекает со стены, капая на куски поролона и ковер, а ни одна из фотографий, висевших на стене, похоже, теперь не подлежит восстановлению.

Я заставляю себя перечитать слово на стене еще и еще раз, вглядываясь в буквы, из которых оно состоит.

Вздыхая, я качаю головой.

Я не та, за кого они меня принимают. На данный момент я вообще никто. Просто свободная девушка, плывущая по течению, но для них я…

Шлюха.

Поддевая шайбу крюком клюшки, я подбрасываю ее в воздух, передавая Ноксу, а тот ловит ее, но прежде, чем мастерски отправить через все поле Стилу, мгновение держит на своей клюшке.

Эрик сидит на скамейке в углу, склонив голову, и работает над… черт его знает чем.

Каждый из нас уже выпил по две кружки пива, и в воздухе витает нервозность. Это была адская неделя. Тренировки каждый вечер проходили тяжелее, чем обычно, и тренер не упускал шанса повысить на нас голос, призывая сконцентрироваться и включиться в игру.

Сегодня он чаще обычного использовал свисток, пока не побагровел, а затем наконец приказал нам пробежать две мили по спортзалу и убраться к чертям с его глаз.

К тому же в течение последних двух недель я не переставал наблюдать за Вайолет.

Она посещает занятия в сопровождении Уиллоу Рид. Иногда, в плохую погоду, они добираются до университета на машине, но чаще ходят пешком. Возможно, никто другой не обратил бы внимание на то, что Вайолет никогда не торопится и часто останавливается, чтобы растереть бедро или помассировать икру, но я улавливаю даже ее легкую хромоту, которая проявляется в дождь или холод.