Я упорно совмещала свою карьеру со студенческой жизнью. Из-за балета я пропустила множество занятий в танцевальной студии, однако наш тренер с самого начала отнеслась к этому с пониманием, хотя ото всех остальных требовала ежедневного присутствия. Тренер признавала мое мастерство и талант, которые всегда выделял мой балетмейстер, отмечая мою природную грацию и интуицию, усиленные непрерывными тренировками. Иногда занятия в танцевальной команде служили мне психологической отдушиной, а порой становились физическим испытанием.
Что касается балета, то в нем я добивалась успехов сначала как солистка в отдельных постановках труппы, а затем как прима. После окончания университета я питала амбициозные мечты о выступлениях в составе знаменитых трупп. Мне хотелось, чтобы исполнение ведущих партий в таких произведениях, как «Щелкунчик» или «Спящая красавица» на сценах Нью-Йорка или Сан-Франциско, стало моим входным билетом в мир профессионального балета.
А потом эта мечта разбилась вдребезги, когда я сломала ногу.
Неожиданно Уиллоу возвращается к нашему столику с подносом в руках и приподнимает бровь при виде меня в объятиях Джека, но он лишь ухмыляется и, взяв одну из рюмок с подноса, ставит ее передо мной.
– Они здесь, – говорит Аманда высоким голосом, и я оглядываюсь по сторонам.
Естественно, в пятницу в баре многолюдно, но теперь шум от посетителей усиливается, и в воздухе будто бы начинает витать какая-то неуловимая, дикая энергия, от которой у меня почему-то сводит живот. Это ощущение сродни предвкушению, но куда более мрачное и тревожное.
С удивлением я узнаю первую пару парней, появившуюся в дверях. Нокс Уайтшоу – легенда, которая обычно не получает должного признания даже в таком университете, как Краун-Пойнт. Его сопровождает вратарь хоккейной команды Майлз, но в этом нет ничего удивительного, ведь они братья и закадычные друзья. Как и у нас с Уиллоу, между ними есть разница в возрасте. Несмотря на то, что Майлз пока что на втором курсе, он уже оправдал ожидания своего брата.
В кампусе такого размера, как наш, все знакомы друг с другом, а когда человек занимается спортом, он, безусловно, становится известным.
За Ноксом и Майлзом следует еще несколько игроков, и я мельком замечаю в их рядах новичка.
– Вайолет, – шепчет Джек мне на ухо. – Ты в порядке?
Я смотрю на него, чувствуя, как пылает мое лицо.
– В полном.
Моя уверенность в себе сильно пострадала из-за того, что я была вынуждена пропустить семестр, и именно поэтому я ощущаю жар на своих щеках, когда девушки подходят к Джеку и, улыбаясь, поздравляют его с успешным сезоном, словно они общаются с ним впервые после долгого перерыва. Конечно, большинство из новоприбывших выражает радость по поводу моего возвращения, но вообще я удивлена их количеству.
– Видишь, – Уиллоу подталкивает меня ногой под столом. – Они соскучились по тебе.
– Да, – смеется Джек. – Танцевальной команде без тебя было хреново. То есть мы, конечно, справились, но нам просто не хватало позитивной энергии, которую ты всегда приносила с собой. Мы безумно рады твоему возвращению.
Внезапно улыбка Уиллоу исчезает, и когда я смотрю на нее, то замечаю, что она избегает моего взгляда. Это говорит о том, что она не нашла в себе смелости сообщить другим о моем решении, хотя я не могу ее за это винить, ведь тоже не хотела бы быть источником плохих новостей. Тренеру также уже обо всем известно, однако я сомневаюсь, что она успела донести до остальных членов команды суть нашего последнего телефонного разговора, который произошел спустя две недели после того, как я в последний раз посетила врача.
