В описи имущества поста значатся жидкостные светильники, выцветший под беспощадным солнцем Жестянки флаг на крыше и подвешенный рельс вместо тревожного колокола. Из средств связи с недавних пор на посту имеется военно-полевой телефонный аппарат ТА-57 производства СССР с системой индукторного вызова. Отличная вещь, мы такими тоже пользуемся.
Сегодня старшим и, похоже, единственным в карауле значился парень среднего роста с погонами младшего лейтенанта. Белобрысый и курносый, годов тридцати от силы, с красной повязкой «Дежурный по КПП» на рукаве. Зовут Леоном, надо же… Единой формы у них тут как таковой нет. Как правило, бойцы комендантской роты одеты в произвольный пятнистый камуфляж или одну из бесчисленных «горок» со знаками отличия.
Никакого интереса к приезжим Леон не проявил, все мы ему надоели. Лишних вопросов он не задавал, принявшись быстро вносить в амбарную книгу ФИО пересекающих городскую черту. Даже скучно, так дело не пойдёт.
– Чё-как, командир, какие новости в городе, чем нынче дышите? – бодро поинтересовался я.
Он не стал выпендриваться и качать директора пляжа. Выкатив на меня белёсые глаза, мамлей задумался, подвигал губами и наконец, молвил:
– Кино начали крутить, плёночные фильмы. Есть и цветные.
Народ заволновался.
– А какие фильмы, дяденька? – жадно поинтересовалась одна из девчат.
– Чаще барахло всякое, тупые индийские мелодрамы про любовь с песнями и танцами, – он небрежно махнул карандашом.
О-о! Сводный хор женского стона поплыл над КПП…
– Я такие не смотрю, – добавил он небрежно. – Есть и про ковбоев, это другое дело! Советские тоже имеются.
– Что, появился настоящий кинотеатр? – уточнил Спика.
– А то! Цивилизация, вы как думали, – удивился он вопросу, а в голосе караульного проявились столичные нотки.
– Два киноаппарата, графитовые! – он значительно поднял указательный палец. – Правда, один постоянно в починке.
– А крутят бесплатно? – не унимался Пикачёв.
– Бесплатно у нас только обчистить в переулке могут, – едко ответил Леон, к моему удивлению не закончив фразу презрительным «Эх, деревня!». Сдержался служивый.
– А ещё что нового? – не отставал я.
– Ну что нового… Опять с немцами по-тихой грызёмся. Лезут. Всю неделю на Южном перестрелки.
– Ничего себе! У вас война что ли?
– Да не. Наши пацаны были у них компанией в гостях, бухнули в кабаке и обидели там каких-то особо нежных фрау,– он бессмысленно передвинул белую статуэтку, изображавшую какую-то греческую сильфиду, и продолжил: – Пошли разборки, стрелки, есть раненые.
– Ну вы даёте! – протянул я с удивлением. – А дальше-то что будет?
– Будет? Ничего не будет. Волков вроде уже края развёл, откупился, отмазал ребят, – он положил химический карандаш на стол, хлопком закрыл потрёпанный журнал регистрации и добавил задумчиво:
– Не люблю я этих фрицев. Не верю им, гнилой народец, с ножом за спиной. И ездить к ним в гости не нужно, добром это не кончится. По-любому. Ну вот, вроде все новости. А! У нас уже трое пропали, поехали на велосипедах куда-то к северу и не вернулись.
– Это которые с моторчиком?
– Так точно. Мотовелики, отличная вещь, между прочим! – невыразительные глаза офицера вдруг загорелись интересом к жизни. – Две пары звёздочек, одна для привода от двигателя, вторая пара – от педалей. Лёгкие, краска стойкая, яркая! Можно ездить только с включенным двигателем, если педалить не охота. А можно и помогать движку, при движении в гору, например.
