От гостиницы до моря было 10 минут ходьбы через парк. Наспех перекусив, мы помчались туда. Пасмурно. Улицы чистые и опрятные, дома аккуратные, многофактурные, двух-трехэтажные, с террасами и палисадниками, на которых красуются вечнозеленые туи и юкки. Парк представлял собой две параллельные пешеходные тропы, вымощенные светлой тротуарной плиткой. Я первым делом стянула сапоги и, разувшись, постояла на земле босыми ногами. Так я впервые погрузилась в бесснежную зиму. В парке росло множество огромных сосен, южных, с пышными кронами (мы не привыкли к таким, и я с удивлением их рассматривала). Под соснами всюду была трава. Зеленая! Ковер из газонной травы, сосновых шишек, коры и иголок был таким манящим, что я снова разулась. Соприкосновение с землей для меня некий ритуал единства с природой. Мне так не хватало этого в моем городе.
Среди сосен, на пересечении тротуаров я увидела цветущее розовое дерево. Не веря, что оно настоящее, подошла поближе. "Ну какое цветение может быть в марте?" – размышляла я. Ярко-розовые, почти лиловые гроздья соцветий, напоминающие цветением вишню, были настоящими, аромат развеял последние сомнения. Ни одного листа, но дерево в цвету. После мне рассказали, что это был жирдель. Он зацветает самым первым в этой местности.
С моря дул холодный ветер. Он был необыкновенный, и я, закрыв глаза, снова жадно вдохнула его. В парке запах моря перемешивался с запахами сосен (так в моих родных краях пахнет лес на берегу реки). Через несколько метров открылся вид на море. Я шла навстречу ветру, он становился все более напористым и неукротимым, почти сбивал с ног. Мы перестали слышать друг друга, наши голоса заглушал рев волн и ветра.
То, что я увидела перед собой, было самым прекрасным зрелищем на Земле. Бесконечный горизонт лазурной синевы сливался со свинцовым небом в единое полотно. Огромное, всемогущее произведение искусства, созданное природой. Море ревело. Как неистовый дикий зверь. Исполинские волны накрывали одна другую и яростно обрушивались на камни, превращаясь в шипящую пену. Пена таяла на острых глыбах, и ее остатки утягивало в море. Вода у берега из-за этого была молочного цвета, далее – в оттенках сине-зеленого, затем глубокого серого, а на горизонте море становилось почти графитовым. Зачарованные, мы стояли на обрыве перед этой бушующей красотой. Говорить мы не могли из-за шума ветра и волн – нам оставалось только вскользь обмениваться неловкими взглядами. Каждый из нас был покорен этой красотой, но не нашел бы слов, чтобы ее описать, поэтому мы просто молчали.
Под ногами был обрыв в несколько метров (позже мы узнали, что этот берег называется Высоким), справа от нас – возвышенность, переходящая вдоль берега в гору. Это было начало Кавказских гор, место под названием Су-Псех, давшее начало одноименному пригороду Анапы.
В гостиницу мы вернулись с целой коллекцией впечатлений. В эту ночь я долго не могла заснуть. Утром меня ждало собеседование по предстоящей должности.
Анапа, мы вернемся!
Собеседование длилось всего 15 минут. Это было, скорей, знакомство с руководителем больницы: почти сразу мне предложили зарплату вдвое выше той, что была у меня на прежнем месте работы, попросили поторопиться с переездом и приступить к работе не позднее начала мая. Из кабинета главврача я вышла на ватных ногах: на переезд, который изменит мою жизнь, у меня было менее полутора месяцев, а на обдумывание – нисколько. Но я приняла решение еще тогда, там, над картой.
