– Да ну?
– Вот тебе и ну! Уедет к тебе в имение и заживет.
– Да я‑то еще жив!
– Жив да не жив!
Семен Павлович вне себя поспешил домой.
А в это время Дмитрий сидел в своей гостиной, уставленной мебелью брата, и, сося мундштук, беседовал с подьячим из гражданской палаты, Дмитрием Авдеевичем Вороновым. Невысокого роста, почти без талии, с лицом, на котором искрились маленькие свиные глазки и краснел вздернутый нос, Воронов стоял перед хозяином полусогнувшись и подлой улыбкой обнажал гнилые зубы. В Москве он слыл за умную каналью, способную запутать и распутать любой узел. Члены палаты зачастую звали его и спрашивали: «Ну, как тут делать, по – твоему?» – и он помогал им в их решениях, не забывая и себя, и медленно, неуклонно из поповичей пробираясь в служилое дворянство.
– Мне бы только исправником где‑нибудь стать! – говорил он с вожделенным вздохом.
Теперь Дмитрий Брыков вызвал его к себе на совет, внимательно слушал его вкрадчивую речь, и по мере слов подьячего его лицо прояснялось, и он все веселее и веселее кивал головой.
– Так, по – твоему, выгорит?..
– Беспременно – с! Раз руки нет…
– И теперь шиш?..
– Хи – хи – хи! Обязательно!
– Ну, смотри, чернильная душа! – весело смеялся Брыков. – Вот тебе теперь десять рублей. Выгорит мое дело – еще сто дам, а не выгорит, ну, тоже на орехи получишь!
– Опасаться совсем нечего, – сказал Воронов, торопливо пряча деньги.
– А теперь, значит, хлопочи изо всех сил! Ну, иди!
Воронов низко поклонился Дмитрию и неслышно скользнул за двери, а Брыков радостно потер себе руки и улыбнулся, кому‑то подмигивая.
IX
Пришла беда – отворяй ворота
Семен Павлович едва переступил порог своего дома, как кровь забурлила в нем от негодования. Его квартира была так же пуста, как и вчера.
– Что же это такое? – воскликнул он. – Брат обещал сегодня все вернуть! Никого не было? А?
– Какое! – с возмущением ответил старый Сидор. – Я посылал к нему Павлушу, так Дмитрий‑то Власович его взашей! Вот! Да еще говорит: «Я вас вот скоро к себе переволоку!»
– Он с ума сошел! – с раздражением произнес Семен Павлович. – Ну, да увидим! – И, надев шляпу, быстро пошел к своему брату.
С каждой минутой раздражение в нем росло. Слова Ермолина словно оправдывались на деле, но он еще не хотел верить в такую бессовестную наглость брата. Он не вошел, а почти вбежал в его комнату и закричал с порога:
– Дмитрий, что же это значит? Как ты смел?
Брыков, что‑то писавший у стола, быстро кинул в стол бумаги и вскочил. В первое мгновение он растерялся, но тотчас оправился и надменно произнес:
– Тсс! Что вам надо? Что вы врываетесь ко мне с криком?
Семен Павлович оторопел.
– Как? – снова закричал он. – Ты в мое отсутствие ограбил меня и еще не знаешь, что я требую? Неужели ты хочешь судиться со мною? Опомнись!
Конец ознакомительного фрагмента.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
