– И сколько времени вы пробыли в прачечной? – вернулась я к допросу, усаживаясь за стол.
Нина села неподалеку.
– Сразу, как Ира ушла, и не выходили оттуда до начала пятого. Один раз Аля вышла попить воды, и все.
– Понятно. Скажите, вы были близко знакомы с Ириной?
Нина вздрогнула при слове «были». Она верила в то, что если с Ирой и не все в порядке, то она все равно жива. Не знаю почему, но с данного момента я стала уже в этом сомневаться.
– Да нет, в общем-то. С Алей они состоят в более близких отношениях. Сами понимаете, один возраст, одна работа – найдется о чем поболтать.
Я кивнула, соглашаясь с логичностью ее размышлений.
– А где она сейчас?
– В комнатах убирается. Позвать?
– Да, если ее не затруднит уделить мне пятнадцать минут.
Альбину не затруднило, и через минуту она предстала передо мной в строгой черно-белой униформе и переднике, рыжеватые волосы были собраны в тугой пучок.
– Брат Екатерины Михайловны поможет разыскать Иру, – пояснила мой интерес Але повариха и оставила нас наедине. Я слегка покраснела из-за своей лжи, но отступать было поздно.
– Вы обратились к брату? Зачем?
Меня передернуло от ее «выканья»: Аля была старше меня года на два от силы. А мажордому Нине по виду было лет сорок пять.
– Давай перейдем на «ты», – смущенно молвила я.
– Нельзя, Илья Вячеславович не разрешает.
– А он и не узнает.
Альбина подумала и кивнула.
– Это Ира? – решилась-таки я предъявить фотографию.
– Да. – Она повертела фотку в руках. – А откуда это у тебя?
– Один псих всучил, – усмехнулась я. – Расскажи, ты знала о личной жизни Ирины.
– Это так важно для твоего расследования? Послушай, ты зря теряешь время, с Иркой ничего не случилось.
– Вот как? – неподдельно удивилась я. – Почему ты так уверена?
Пауза.
– Интуиция, если хочешь.
Я нахмурилась.
– Странно слышать это от человека, который еще за завтраком, то есть, – я посмотрела на циферблат, – всего четыре часа назад, бился в истерике по поводу пропавшей подруги. Подозрительная метаморфоза, не правда ли? Похоже, ты что-то знаешь, но решительно не хочешь об этом говорить.
– С чего ты взяла? – Аля заметно занервничала.
– Это единственный вывод, который можно сделать из столь разительных перемен в твоем поведении, – пожала я плечами.
Альбина упорно молчала. Что-то не давало ей афишировать свои знания, однако чувствовалось, что если чуть-чуть надавить на нее, то Аля расколется, как лесной орех под ударом молотка.
– Послушай, Альбина, у нас с тобой есть два выхода: первый – ты рассказываешь мне все, что знаешь, и заметь, для тебя этот выход самый безболезненный; второй – ты продолжаешь молчать, тогда я стучу о своих подозрениях хозяевам, кои имеют немалочисленную охрану, а братки, входящие в эту охрану, языки развязывать и не таким, как ты, умеют, уж поверь мне. Давай пофантазируем на тему, какими приспособлениями будут сверлить в тебе дырки и резать на кусочки.
В глазах горничной без труда читался неописуемый ужас, видно, воображение нарисовало ей много способов собственного расчленения.
– Ты что, с ума сошла? – в итоге закричала она. – Зачем братки-то? Я и так все скажу, просто Ира мне не велела. Был у нее парень, месяц назад разругались. Через две недели ей письмо пришло от Костика, парня ее. Предлагал помириться, написал, что приедет в Медведково, вроде как у него здесь друг живет, и будет каждый день приходить к воротам и просить прощения. Ну Ирка и ждала его.
