Кстати, второй раз замуж Вера вышла именно когда мама была в отъезде. Тогда она поставила маму перед фактом. Ей повезло – репрессий не было потому, что Сима сама собиралась замуж за очень положительного человека. И пристроенная дочь в доме лучше, чем никому ненужная учительница музыки. Долго жить вместе они, конечно, не смогли, и мама купила им с Вовчиком большую светлую комнату в хорошем районе.
Но хороший район располагался близко от съёмной квартиры первого мужа. Из передового учёного первый муж превратился в крепко пьющего мужика с сентиментальной слезой в глазу.
Он повадился таскаться к Вере с мольбами о возврате былого. То, что Вера, на минуточку, замужем, его нисколько не смущало. Он выпивал свои триста грамм, прислонялся к звонку и требовал окончательного разговора.
Вера выходила, ложилась спиной на дверь и долго уговаривала его одуматься и не трепать ей нервы. Помогали уговоры мало. Частенько муж аккуратненько укладывался ночевать на половике у Вериной двери. Муж, который второй, впадал в праведный гнев:
– Уйми своего идиота! Сколько можно спать под нашей дверью? Что ты хочешь, чтобы я ему морду набил? – второй срывался на фальцет.
– А и набей! – безразлично пожимала плечиком Вера.
А через неделю застала у себя в кухне идиллическую картину. Нет! Сначала, когда она открыла дверь, ей были голоса…
– И ты понимаешь, Серёга, – выводил страстным баритоном муж Володя, который второй, обращаясь к первому мужу – и постоянно врёт! То у неё собрание, то она устала, то её задержали дела! Знаем мы очень хорошо эти дела!
Муж заметил, наконец, Веру. И как бы продолжая начатую тему:
– А вот и Тусюша моя золотая пришла, якобы с работы. Сейчас будет рассказывать, как она устала…
– Она мне те же песни пела! – сочувственно икнул Серёжа, срываясь острым пьяным локотком со стола.
Время шло, совместные выпивки с перечислением всех смертных грехов Верочки плавно перетекли в дружбу по интересам. И скоро уже Верочка кричала второму:
– Забирай этого идиота и уходи с ним куда хочешь!
Володя приникал к тощей груди друга, как бы подтверждая этим жестом отчаянье двух обманутых душ, и две фигуры таяли в пространстве и исчезали. Иногда на сутки, а бывало и больше. Семейная жизнь шла под откос.
Вера бегала плакаться к Елене.
– Нет! Я бы так не смогла! – с ехидным подтекстом вворачивала Ленка.
– Ты бы, дорогая моя, много чего не смогла из того, что я могу! – тут же парировала Вера.
Она злилась и обижалась, в душе понимая, что оба её мужа оказались сказочниками, а не волшебниками. А это, как говорят в Одессе, две большие разницы. Они красиво говорили о любви, много обещали, но ничего исполнить не умели. Не тот масштаб таланта. А Вере нужен был волшебник. Сказок она уже наслушалась до тошноты.
Сейчас уже на такой счастливый случай, как встреча с волшебником она надеялась слабо, но воздух свободы пьянил и окрылял. Уже на следующий день Вера звонила Ленке. Приглашала к себе на пельмени чуть ли не всю труппу театра.
Актёры – народ без комплексов, и в пятницу вечером в квартире Серафимы Георгиевны состоялась большая пьянка, организованная её непутёвой дочерью.
Среди множества театрального люда Вера присмотрела популярного критика. Примерила на себя – годится! Только больно молод! Лет тридцати, поджарый с умным энергичным лицом. Надо расспросить о нём у Ленки подробно. И Вера стала светски прохаживаться между гостями, прислушиваться и впитывать, не выпуская из поля зрения критика, подплыла к Елене.
