В своем тяжелом полусне Ева чувствовала, что ее насилует мужчина. Но вырваться из этого сна она не могла, не было сил. Не могла даже закричать. Мужчина не причинял ей боли, хотя его движения были сильными и резкими. Она вскоре сама стала испытывать удовольствие. Ее стоны становились все громче, пока оба не затихли.
Он лежал рядом, обнимая ее. К нему вернулась способность мыслить:
– Что я наделал? Как мне себя сейчас вести? Что скажет Ева?
Девушка пошевелилась. Низ живота отреагировал приятным томлением. Она открыла глаза и увидела рядом с собой мужчину. Это был врач Ивана Ильича. Она долго смотрела на него, ни говоря ни слова, будто вспоминая что-то, а, когда вспомнила, решала, как ей поступить.
– Анатолий Николаевич, что вы делаете в моей постели? Почему вы здесь? Что вы со мной сделали?
– Я боялся оставить вас одну, заснул в кресле. Во сне вы позвали меня, я не смог справиться со своим желанием. Ева, я очарован вами. Простите меня за мою несдержанность.
– Анатолий Николаевич, ваша несдержанность меня изнасиловала.
– Разрешите мне загладить свою вину, прошу вас.
– Каким, интересно, образом?
– Первым делом, я вас накормлю!
– Не выйдет. У меня нет ничего съедобного.
– Дайте мне минуту, и приходите на кухню!
Когда Ева вышла из ванной, ее ждал чудесный завтрак: яичница с луком, сыром и помидорами. На плите доваривался кофе из молотых зерен. Его чудесный аромат лишил ее желания ругаться, выяснять отношения. Она чувствовала страшный голод. В мгновение яичница была уничтожена. Приятное чувство сытости разливалось по всему телу.
Ева разглядывала мужчину, с которым провела ночь. Можно сказать, она видела его впервые.
У доктора Шахова были карие, почти черные глаза, зрачков не видать! Взгляд строгий, даже колючий. Когда он смотрит, хочется поежиться. Но, когда Шахов улыбался, лицо его чудесным образом преображалось. У него была такая располагающая улыбка, что все сразу влюблялись в него. Когда он улыбался, его глаза начинали лучиться счастьем. Высокий, с широкими, тяжелыми плечами, мускулистый, подтянутый, Шахов был очень интересным мужчиной.
Ева была рада, что он рядом, что она не одна. Она даже была ему благодарна за эту ночь, но не знала, надо ли говорить ему об этом.
Мысли стали возвращаться к реальным делам. Похороны…
Заметив перемену настроения девушки из созерцательно – мечтательного в несчастно – будничное, Шахов спросил:
– Ева, ты простила меня?
– Будем считать, что ничего не произошло. Между нами ничего не было. А за все остальное я вам очень благодарна.
– Что ты считаешь «остальным»?
– Яичницу, например.
– Хочешь, я еще сделаю? Это, пожалуй, все, что я умею готовить.
– Спасибо, нет. Я хочу, чтобы ты помог мне с похоронами. Мне некого попросить, а сама я не знаю как.
– Ева, дорогая, похоронами я займусь сам. Иван Ильич дал мне на этот счет четкие указания, не волнуйся ни о чем. Я сейчас позвоню нужным людям.
Он ушел в комнату, чтобы Ева не слышала разговоров на эту печальную тему.
Девушка допивала кофе. Она очень горевала об утрате Ивана Ильича. Но этот малознакомый человек перевернул ее мир за одну ночь. В душе было смятение, растерянность.
– Как такое могло случиться со мной? – Недоумевала девушка.
Ее мысли все время возвращались к Анатолию. Он нравился ей.
– Интересно, что мне снилось, а что было на самом деле? – Думала она.
Ее молодое тело словно пробудилось после зимней спячки. Оно расцветало в своей женственности и хотело, требовало любви.
