– Пойдем осматривать остальные палубы, – зову я мужа, уже успевшего закрыть глаза. Зря он это сделал. Потому что я уже не отстаю: – Ну, пойдем уже осматривать остальные палубы! Ты такой молодец! Организовал нам прекрасную поездку. Спасибо тебе за это, – стараюсь быть хорошей и благодарной женой.
Смотрит на меня, приоткрыв один глаз.
– Тот кофе с булочками, который мы выпили утром, у меня уже давно переварился. А у тебя? – добавляю я вдохновляющей мотивации. Открывается второй глаз, и на лице проступает поисковый рефлекс.
– Да-а-а, неплохо бы сейчас еще по кофе фраппе с булочкой, – мечтательно произносит он.
– И греческий салатик, – добавляю я. – А потом мы сразу же пойдем осматривать остальные палубы!
Следуя указателям, мы нашли рестораны в холле и кафе на свежем воздухе. В кафе по типу шведского стола, расположенном на открытой палубе, едой пахнет особенно вкусно, и мы решаем поужинать «на природе».
– О-о, как же я люблю греческий салат. И соус для салата со специями и лимоном. А какая большая порция! И еще свежевыжатый апельсиновый сок. М-м-м, какой аромат… А сочетание оливок с сыром…
– Интересно, что здесь сыр не режут кубиками, как у нас, а кладут в салат один большой кусок. Как хочешь, так и ешь, – произнес Славка, облизываясь.
– Да, салат что надо, и кофе с булочками выше всяких похвал. Не то что дома…
Смотрит на меня осуждающе. Я мило улыбаюсь в ответ, опустив руки под стол, в клочья разрываю бумажную салфетку. Дома я стараюсь изо всех сил приготовить что-нибудь вкусное. И то, что я готовлю, ничуть не хуже этих булочек и греческого салатика, но он не любит домашнюю еду, предпочитая магазинные полуфабрикаты. Опускаю глаза, чтобы не показывать, как во мне зарождается самая настоящая буря.
– Представляешь, мы уже час на пароме, а он еще продолжает загружаться, – непринужденно перевожу разговор на другую тему.
Нам было хорошо видно, как фуры, одна за другой, въезжают по пандусу. Большегрузы такие большие, когда стоишь рядом, а с верхней палубы парома выглядят не больше спичечного коробка. Волны, высоко вздымающиеся у пирса, отсюда кажутся мелкой рябью. Примерно через полчаса поток машин редеет. И вот уже последняя фура заняла свое место рядом с остальными. Пандус поднялся, закрывая зияющий проем в корме.
– Похоже, отчаливаем, – от волнения у меня дрогнул голос. – У нас впереди столько интересного!
И как будто отвечая на мои слова, раздался низкий, протяжный гудок! Еще один и еще… Ту-у-ту-у-ту-у! Сердце не вмещает поток волнения, радости, ожидания чего-то волшебного, накрывшего меня с головой. И бьется часто-часто. По всему парому проходит дрожь, когда включаются двигатели на полную мощность. Мне кажется, что громада корабля начинает тяжело дышать, чтобы набрать обороты, развить нужную скорость и сдвинуться с места. Мы вместе с сотнями других людей стоим на борту и машем руками, оставляя позади сверкающий огнями город Измир и белый пенящийся след за кормой.
А впереди нас встречает открытое море! Величественный белоснежный корабль идет прямо по серебристой лунной дорожке, уверенно рассекая ровную поверхность воды. Ветер крепчает, налетает резкими порывами, становится прохладно.
Обратно мы возвращаемся через шикарные просторные холлы с мягкими кожаными креслами и диванами, сияющие витрины магазинов, через дразнящие обоняние волны ароматов из ресторанов и кафе, проходим через открытые палубы, идем мимо лежаков для отдыха около бассейна. После беглого трехчасового осмотра, слегка утолив свое любопытство, я произношу:
