Цереру, старую луну Фаэтона оставили, что б она осколки тектонических плит, бывшие раньше городами, горами и поселками, силой своего тяготения отправляла к Юпитеру, ну а тот уже дальше, прямиком к Сатурну. Прошло пару миллиардов лет и вот наконец – строили, строили и наконец построили.
Праздник длился недолго, аккурат под цикл Немезиды. В системе все уже давно привыкли, что раз в 25 миллионов лет у звезд начинался домашний скандал с метанием посуды метеоритов, комет и последующим массовым вымиранием плеченогих и прочих пластинокожих. И этот раз пуще прежнего Немезида бранилась: «И кто-то называет эти щели парусом для звездного ветра? Да это не кольцо, а одно сплошное недоразумение…». От слов таких Солнце покрылась пятнами, после чего вышел новый вердикт: «Очередным поставщиком планетарной пыли и щебня для колец Сатурна будет следующая по очереди планета, то есть Марс».
Стали готовится – перекачали кислород на Землю, магнитное поле передали пахарям на Ганимед, уж те так радовались, так радовались: «Мы теперь со своей магнитосферой, к нам теперь просто так не заскочишь, а то привыкли – заходи кто хочет, бери что хочешь». Можно подумать, кто-то прям раньше в системе шпынял спутники Юпитера. Была правда одна загвоздка – это пресловутые Чебурашки, серые джедаи, обосновавшиеся на Марсе еще в незапамятные времена.
– Да как можно, светило еще не светило, когда наши предки местные пещеры своими ухами обслушивали и глазами – блюдцами обсматривали. Здесь наше священная гора, где юнлингами становятся падаванами. Перекуем звездные мечи на орала, но планету на порушение не отдадим.
По итогу потушили они свой Олимп, скинулись своими мидихлорианами и отправили к самой Великой и Могучей «Стрельца A*», целую делегацию для решения спорного вопроса. Добиралась та делегация до ядра Галактики два миллиона лет и вот 50 тысяч лет назад пришла депеша из центра аж на 5 кубитов: «Марс не трогать. Джидаев не забижать. Да прибудет к вам Сила». Вот так следующим кандидатом на расщепление и оказалась Земля.
– Товарищ, Вам плохо? – до плеча дотрагивается рука и я просыпаюсь то ли от ее тепла, то ли от самого прикосновения. Безрезультатно пытаюсь открыть глаза.
– Спасибо, все хорошо. Только что-то с глазами.
– Минуточку, сейчас я сниму повязку.
Она начинает аккуратно снимать бинты.
– А где я?
– В больнице Рыбаков. Уже 10 дней как ты лежишь…, лежал в коме. Мы уже волноваться начали.
– Мы, это кто?
– Ну я, твои – Дюма, Гюго и Роб. И с Литрес звонили. Из нашего и из центра.
Литрес, Гюго, Роб – что-то болтается в глубине памяти аки палаш на курсанте, но никак не фиксируется.
– Что со мной случилось?
– Землетрясение. Тебе в отеле что-то на голову упало.
– Жертвы есть?
– Да, 200 человек. В самом Владивостоке жертв было немного, но электричка сошла с рельсов и в аэропорту у самолета при посадке в этот самый момент шасси сломалось.
Наконец то глаза открываются. Я где-то точно видел ее, но никак не могу вспомнить где. И почему она на меня так странно смотрит?
– У меня что-то с лицом, солдат?
– Никак не могу привыкнуть к твоей седине, милый.
Милый, какое странное обращение. И тут я все вспомнил.
Хочешь узнать, как начальство относится к сотрудникам – посмотри, что творится в сортире. Хочешь узнать последние новости предприятия – посети столовую в обед. Вот и сейчас, я стоял в очереди, вполуха слушая привычный бодрый гам и трескотню о обратном проектировании реверс – инжиниринга и неразрушающих методах дистанционного контроля, сам при этом думаю, как стэкать логрег изменяя лишь глубину деревьев, если при 3 базовых моделях качество на трейне растет до 0.893, при тесте 0.78? А если добавить ещё 7 моделей, качество на трейне будет ли 0.99, при тесте 0.8 и росте ROC/PR AUC?».
