– Ужином?!
Это было равносильно тому, что жена сообщила бы ему о том, что ее записали в сборную по футболу. Спорт она ненавидела, равно как и кухню и все, что там следовало делать. Она даже есть не могла в кухне, таскаясь с тарелками по всей квартире и забывая потом чашки, ложки, вилки на подлокотниках кресел и диванов, на столиках, полках. А тут вдруг ужин! Это что-то новенькое.
– Милая!
Виталий нервно улыбнулся, поддернув спадающие домашние шорты. Вера, вытащив их однажды из машинки и не дав просохнуть, сразу начала утюжить, резинку в том числе. Хорошие были шорты когда-то: дорогие и нарядные. Виталий их для форсу надевал на утренние пробежки, когда в деловых интересах вынужден был заняться бегом, труся рядышком с одним из потенциальных клиентов. Очень уж тот любил утречком по городскому холодку дряблым задом потрясти, пришлось подстраиваться. А она взяла и постирала, а потом выгладила, вытянув все до безобразия. Для дома теперь только и годились, но соскакивали.
– Милая! – Виталий подхватил легкий стул и поставил рядом с Веркиным. – Что я слышу, а?! Моя маленькая девочка приготовила мне ужин? Правда? Мур-мур-мур…
И он начал тереться щекой о ее плечо. Потом осторожно погладил по спине, не встретил сопротивления, полез под кофточку. Услышал, как жена судорожно вздохнула, понял, что слезы ее внезапными были, блажными, а не по причине какой серьезной. Встал, подхватил Веру на руки и потащил ее в спальню.
Нет, ну разве можно думать мужчине, когда он несет собственную жену на кровать, о всяких несуразностях? Таких, к примеру, как могла бы и сама дойти, не такая уж и невесомая. Роста с ним почти одного, кость широкая, бюст опять же килограммов на восемь тянет. Нет, дай ей романтизмом вечер наполнить. Она его весь день, отупев от безделья, придумывала. Сидела, чавкала орешками, таращилась в ящик, трещала по телефону с подружками и придумывала, придумывала, придумывала.
А чем вот сегодня себя можно было бы позабавить, а? Что такое на сегодня придумать, чего у них с Витальчей еще не было? Секс на балконе на перилах – почти был. В ванную к нему голая врывалась. При включенном свете и незашторенных окнах, так, чтобы видели их из дома напротив, сексом тоже занимались. И по полу катались на искусственной, но дорогой, зараза, шкуре перед полыхающим камином.
Все уже было перепробовано, все! А скука-то одолевает, и безделье покоя не дает. А чем еще можно занять себя и его, чем, когда он вернется со службы? Как отравить ему еще один домашний вечер, когда он хочет просто прийти, стащить с себя липкие от пота тряпки и просто рухнуть на диван перед теликом?..
О таких вещах думать нельзя, понял Виталик, когда после нескольких безуспешных попыток скатился со скулящей Веры на кровать.
– Скотина! – тут же зашипела рассерженной гусыней жена и ударила его крохотной подушкой по груди. – Импотент несчастный! Пошел к черту!!
– Вер, я это… Прости, устал я… – замямлил он, прикрывая глаза и удивляясь самому себе. – Да и поел бы чего-нибудь. Ты что-то там про ужин говорила. Я бы действительно съел чего-нибудь.
– Иди и ешь, – буркнула она сердито и повернулась к нему сердитой напряженной спиной.
Все понятно, извинения ему теперь не дождаться за столь недостойное поведение. Он будет наказан за его нежелание обладать такой великолепной красавицей. Заговорит теперь она с ним, дай бог, к пятнице, а сегодня только вторник.
