Как жаль тот миг, вдруг пролетевший мимо.
Он дуновеньем был мне в стойком зное дня,
он стужу прошивал горячим дымом,
манил тем образом, что возникал без грима
из складок памяти, из глубины… со дна.
Как был прекрасен он, сбивая спесь с традиций,
ломая лёд и напряженье встреч!
С ним забывалось то, что не должно случиться
нигде, ни с кем, ни у какой границы
и уж, конечно, что не следует беречь.
Он – первый снег, растаявший к обеду,
звезда, взорвавшая тайгу,
и поцелуй сутра в рождественскую среду,
и вечером звонок: уже к тебе я еду…
И тишина, которую найду.
Всю жизнь молись, его желая, то есть
за озарение, за всплеск, неуловимый блик,
за то, чтобы однажды убежавший поезд,
финальною строкой врываясь в повесть,
на рельсах устоял в последний миг.
