– Постой, я же и помогал людям, – вскрикнул заключённый на последнем издыхании.
Николай его отпустил, и говорит:
– Правда? Сейчас посмотрим. Так, помог девушке на огороде, отлынивая от своей работы, очень достойный поступок, что ещё, а ну и главная твоя добродетель, накормил бездомного, и то, потому то сам наелся. Нет в тебе добра, ни капли, ты жалкий вор, убийца и бездельник, заботящийся только о себе! Ты будешь помирать медленно, чувствуя все свои грехи, – сказал Николай Иванович и улыбнулся.
После этих слов, Николай, снова схватил беднягу за горло, и поднес зеркало прямо к его лицу. Тот завопил, забарахтался не в силе вырваться из смертельного хвата. Постепенно кожа у него облезала, оголяя мясо, а позже и кости, он вопил, все сильнее и сильнее, пока не рассыпался вовсе. Николай собрал его кости в небольшой мешочек, куда они каким-то образом влезли, и растворился в воздухе.
– Такова плата за ваши жизни, – сразу начал он диалог.
– Что ты с ним сделал?
– Убил, не видел, что ли?
– Зачем мне это показывать?
– Это совет, поступать правильно, хорошо относиться к людям и животным, вот и все.
– Звучит скорее, как угроза.
– Для кого угроза, для кого напутствие.
– И много ты людей так убил?
– Я не считал, но знаю, что много, а мог бы ещё больше, но у меня есть и другие дела, помимо убийств.
– Это какие же?
– А вот это тебе знать не обязательно.
– Ну тогда скажи, почему тебя Николаем зовут.
– Странный ты конечно, меня тоже мои родители так назвали, а остальные имена уже простые люди придумали.
– Где сейчас твои родители?
– Мертвы.
– Оу, прости.
– Это уже в прошлом, а прошлое не должно касаться будущего, – медленно проговорил Николай Иванович, и замолчал.
– Ну, хорошо.
– Увы, я вынужден откланяться, до встречи, Лёша, – Сказал стеклянный человек после небольшой паузы.
– Пока, Коля, – сказал я, сомневаясь в правильности моего решения общаться с ним.
Николай исчез, а я проснулся, была глубокая ночь, все спали. Я пытался уснуть, но жуткие картины всплывали у меня в голове. Какой же ужас он творил с тем заключённым, и со многими другими. Такие мысли посещали меня ещё около двадцати минут, я представлял, как он пытает Андрея, Серёгу, мне казалось, он наблюдает за мной, и только ждёт, когда я сделаю что-то не так, чтобы появиться из неоткуда и убить.
Но все-таки мне удалось уснуть, мне снова снились кошмары, и я просыпался и снова засыпал, но наконец, настало утро, ночная гробовая тишина рассеялась, снизу слышались шаги людей, и появился слабый запах еды. В нашей комнате я проснулся первый, и уже начал одеваться, вскоре проснулись и остальные ребята. Как ни странно, ноги у меня не болели, все-таки Серёга не обманул. И стоило мне его вспомнить, как он же вошёл в комнату.
– Минута на сборы, и встречаемся в зале, где сидели вчера, – быстро проговорил он и удалился.
Я решил сразу пойти вниз, и даже встретил Пашу по дороге.
– О, здоров малой, ик, – протянул Паша, и икнул, от него несло перегаром, и он явно был пьян.
– Здравствуйте.
– Я вот помню, у меня племяш был, тоже мелкий такой, женился в 20 и развёлся через год, весёлый такой парнишка был, ик. А я ему ещё и говорил, не женись, ик, погубит тебя эта баба, но нет, говорит, люблю я её, ик, и все. Так и застрелил его её отец, после того как они развелись. Вот такие вот они бабы, ик, потаскухи, которые вечно всем жалуются на все, тьфу.
Я промолчал, не понимая, зачем он это рассказывает.
