– Виноват, командир! Исправимся, слово даю, иначе на постоянной основе пойду навоз кидать! – Тут же ответил мне разведчик.
– Так, теперь охрана, я вчера сам не доглядел и поэтому особо сейчас на тебя не злюсь. Но на скотном дворе, откуда стекает вода за территорию через трубу, можно спокойно и незаметно к нам пробраться. Вопрос решить и усилить это место.
– Есть, командир!
– Тогда так, сейчас пообщаемся с этим самым Родионом, и всем идти по своим делам.
Я вышел на улицу и закурил сигарету. Рядом со мной встал Михалыч и начал закуривать трубку.
– Вот и скажи мне, Максимка, вот что эти уродам не живется то? Власть им подавай, скоты, мать их.
– Да кто их знает, они ведь не знают, каково это в начальстве ходить и за людей ответственность нести, они думают, что все так просто, ходи и пальцем тыкай. Вот налажу весь процесс и назначу нового командира, а сам буду охотиться и рыбачить.
– Ну да, тогда кто-то не только развалит всю нашу службу, но мы еще вдобавок без дичи и рыбы останемся. Нет, сынок, пусть каждый делает то, что умеет хорошо. Я механик, Егорушка у нас отличный помощник и снайпер, а ты командир и боец от бога!
– Время покажет, и вообще, что это за намеки по поводу рыбалки и охоты? – Наигранно обидевшись сказал я.
Мы как раз докуривали и увидели как к нам под руки вели избитого и всего испачканного в навозе Родиона.
– Ну здравствуй, Павлик Морозов! Чего глаза прячешь? Я тут тебе место начальника освободить хочу, а ты, судя по внешнему виду, идти сюда не хотел. – Обратился я с ухмылкой к парню отводившему от меня взгляд.
– Заведите его в мой кабинет, я сейчас подойду. – Сказал я патрулю и перевел взгляд на Михалыча.
– Вот скажи мне, старый мудрый воин, что с ним делать?
– А мне почем знать, ты командир ты и думай. – Хмыкнул он.
– Нет, ну я серьезно. По хорошему, за свои дела по законам военного времени, так сказать, он на пулю себе заработал. Но у него есть жена и ребенок.
– Есть такое дело, ну, если пожалеешь, то завтра другой в предатели запишется, обиженный на свою жизнь. Ты же знаешь, все хотят все иметь и при этом ничего не делать, а такие парни, как этот самый Болт, всегда сладко поют и золотые горы обещают. Ты же не хуже меня знаешь, что с такими как Родион потом делают, никому предатель рядом не нужен.
– Да я то понимаю, а вот поймут ли остальные, потом ходи и с Жени с Машей глаз не своди.
– Решай сам, тут я тебе не советчик, это уже политика, а я в этом не очень. На депутатов поругаться это пожалуйста, а вот что-то решать, то тут я пас. Хотел бы думать, в командиры бы подался, а мне и так хорошо. – Сказал Михалыч, вытряхивая пепел из трубки и постукивая ей об край чугунной урны.
– Ладно, старый, от тебя никакой пользы, буду думать. – Сказал я и направился в свой кабинет.
В кабинете стояли часовые и под руки держали предателя. Я отодвинул стул и поставил под него после, чего Родиона усадили.
– Все, парни, спасибо, идите покурите пока, я позову.
– Вы уверены, он вроде бы как буйный? – Скептически спросил у меня один и ребят.
– Ты сейчас серьезно? Я кто по твоему, школьница на выпускном или боевой офицер? Или ты думаешь, мне сил не хватит с этим бедолагой справиться? – Грозно спросил я у него.
– Виноват, командир! Забылся! – Тут же встав по стойке смирно извинился боец.
– Все, идите. – Сказал я и парни вышли за дверь.
Родион сидел на стуле, взгляд его был направлен в пол, одет он был в синий комбинезон, резиновые сапоги и черную футболку. На лице у него была небольшая щетина, волосы уже порядком отросли и не помешала бы ему стрижка. Под правым глазом уже налился небольшой синяк, кровь запеклась под носом, рассечена губа.
