Заряжена была дробь, так, что с такого расстояния грешно было промахнуться. Мужчины упали и захрипели, а как тут не захрипишь, ведь в грудь метил, теперь все легкие как решето. Тут же я перезарядил обрез и осмотрелся по сторонам на предмет их товарищей, но нет, никого больше не видно, достал нож и добил этих горе-разбойников.
– Хочешь убить кого – убивай сразу и молча. Нечего врагу шанс давать! – сказал я тому мужику, что говорил со мной перед тем, как пронзить ему сердце.
Трупы оттащил в сторону, а сам вернулся к своим вещам.
– Ну твою налево! Уроды, сука! Ну как так то! – начал кричать я во всю глотку, придя в ярость.
Все дело в том, что этот гребаный лучник стрелу то все же выпустил и она насквозь пробила мой плотик. Теперь он бесполезен, заклеить нечем, разве что разрезать его и как дождевик использовать, больше от него пользы никакой не будет. Загрузив вещи я пошел по тропинке, которую натоптали эти уроды и вышел к шалашу. Надо бы осмотреть, как говорится, с паршивой овцы хоть шерсти клок. Но увы, ничего полезного не нашел, только возле кострища кости человеческие обглоданные лежали. Видимо реально им есть нечего было, либо поймали кого или же товарища замочили. Судя по их скромному быту это или беглые рабы, или беглые провинившиеся крестьяне по типу меня, но я вот более продуманный в этом вопросе.
До деревни оставалось мне не далеко, еще два дня пройти, а там уже и можно будет нормально помыться и отоспаться, эта сторона поспокойнее всегда была, здесь людей много живет и поселений не мало. Разбойники особо не лютуют, да и зверя активно бьют, шкуры и мясо дело очень нужное.
Отойдя подальше в лес я разместился на небольшой полянке, разжег костер и поставил воду греться, а то как-то зябко стало. Солнце хоть и светит, еще прячась за горизонтом, но тепла от него совсем нет. Пока сидел у костра нанес на рукоять своего обреза две черточки, по одной на убитого. Этих черточек на нем уже не мало, до меня их бывший хозяин этого оружия чертил, и я принялся. Оружие для каждого – реликвия, кто как с ним обходится. Кто золотом или серебром украшает, кто узоры на нем разные вырезает, а кто метки разные, вроде меня, за каждого убитого из него недоброжелателя. На близком расстоянии нет ничего лучше, чем обрезанное ружье, а если вдаль бить, толку от него ноль, но для этого у меня хороший лук имеется и стрелы с отличным наконечником. Можно сказать, что я вооружен и очень опасен, хоть я сам первым и не нападаю, зачем мне что-то у кого-то силой забирать? Я и умом с этой задачей прекрасно справляюсь.
Следующий день выдался неприятным, с самого утра поднялся сильный ветер, а еще и снег вперемешку с дождем доставлял хлопот. Чтобы не промокнуть, я разрезал свой дождевик и сделал из него накидку, дабы не промокнуть, лес хоть и немного, но защищал от ветра, однако, капающая с деревьев вода падала на меня со всех сторон. Ноги промокли насквозь, да и холодно совсем стало, черт побери, а так и заболеть недолго.
До поселения идти осталось недалеко, следы людей тут уже заметны. Сейчас я вышел на свежеубранное поле, на котором сейчас трудились крестьяне с рабами, они с помощью лошадей и быков перепахивали землю, удобряя ее навозом, тем самым готовя поле к новой посевной, что начнется с наступлением весны. Крестьяне были одеты кто во что горазд: кто в сапогах, кто в лаптях, льняные штаны и рубахи, да жилеты и шапки меховые. Рабы сразу выделялись: мешковидные рубахи серо-зеленого цвета, штаны такие же и лапти, ну, разумеется, и ошейник с цепью на шее, дабы не убежал никто. Охранники же выглядели все одинаково, черные кожаные плащи, черные сапожки и меховые шапки, на поясах у всех висели сабли, а у некоторых виднелись револьверы и винтовки.
