– Итак, что же это такое и для чего, спросите вы… – начал толкать свою речь Седой.
Тишина. Солдаты стояли и с волнующим любопытством слушали его речь, изредка переглядываясь. Вряд ли кто-то догадывался об истинной причине и предназначении вынесенного перед строем инвентаря.
– А это, мои родные, мотивация… Мне не нравится то, как половина из вас бегает по утрам. В конце роты почему-то всегда бежит кто-то из нашего взвода. Один, два, три… Но обязательно из моих. Так быть не должно. Это удар по моей репутации перед всем офицерским составом. Правильно я говорю, Петров?
Младший сержант Петров стоял первым в ряду и был заместителем командира взвода, он был срочником, но на полгода старше остальных, и от капитана ему доставалось больше всех. Особенно за своих подчиненных, то есть за нас. Очень уж Седой его любил. А быть его любимчиком – страшный приговор.
– Так точно, товарищ капитан, – автоматически ответил Петров, но при этом сурово и зло пробежавшись взглядом по всему личному составу, как бы предупреждая о возможных последствиях.
– Так точно, – зачем-то повторил за ним капитан, но с более мягкой интонацией и продолжил: – Итак, ближе к сути… три человека, которые пересекут финишную прямую последними, возьмут по металлическому ведру и вычистят этот туалет. – Он указал в нужную сторону, хотя этого не требовалось. Все сразу поняли, о каком туалете идет речь, и ужаснулись. – Давно уже следует это сделать. Я расскажу еще, где можно взять лом с лопатами, а то ночью ударили заморозки, и боюсь, что там внизу все позамерзало. Не хотите потеть, бегая, придется потеть, выдалбливая эту вечную дерьмовую мерзлоту. Смысл понятен?
Этот смысл уловили бы даже люди с умственными отклонениями, которые, вероятно, среди нас все же присутствовали, но желания исполнять наказание не было ни у кого. Раздалась команда «старт», взвод дружно рванул вперед. И признаюсь вам, что до этого момента так быстро в своей жизни я еще никогда не бегал, а ведь с этим у меня проблем не было, несколько раз в детстве мне удавалось даже убежать от соседской собаки, воруя яблоки в чужом огороде. Самое интересное наблюдение, сделанное мною в тот момент, – это то, что люди, плетущиеся по утрам всегда в конце строя и еле передвигающие ноги, давали фору всем сразу, я с трудом умудрялся не отставать. Вот что значит правильная мотивация, но общая задача была не уложиться в зачетное время, а не попасть в последнюю тройку «призеров». Сердце бешено колотилось и разгоняло кровь, насыщенную кислородом, по всем конечностям. Легкие обжигало от чрезмерной нагрузки и частоты вдохов, казалось, что вот-вот они надуются и лопнут, как воздушный шарик. Адреналин кипел в крови, вероятно, даже сильнее, чем у участников Олимпийских игр. Скорости перемещения нашего взвода по стадиону в тот момент мог бы позавидовать и Усэйн Болт. А эти блестящие ведра возле финиша заставляли лететь вперед, забывая о сопровождающей и усиливающейся мышечной боли.
Я, естественно, уложился в требуемый норматив и пришел на финиш одним из первых, но далось это мне ой как нелегко. Средний результат бега взвода резко увеличился и побил все мыслимые и немыслимые рекорды, капитан остался доволен и пожалел последних трех финалистов, отпустив всех с миром обратно в расположение роты. Со словами:
– Вот так чтобы бегали каждое утро, теперь я знаю, что вы на это способны. Убирайте ведра обратно…
