Жизнь проста. Как бритва Оккама освободила науку и стала ключом к познанию тайн Вселенной - страница 39

Итак, самое время поговорить о природе права. Что такое право? Папа Иоанн XXII и Уильям Оккам оба признавали актуальность права собственности, поскольку оно обеспечивает право (от лат. ius или jus, от которого и произошло слово «юстиция» или английское слово justice, что значит «справедливость») пользоваться материальными ресурсами, такими как пища или жилье. Но где и как реализуется это право? Несколькими десятилетиями ранее богослов и философ-августинец Эгидий Римский (Колонна) (ок. 1243–1316) объяснил природу власти церкви на примере сюжета из Книги Бытия: после того как Бог изгнал Адама и Еву из Рая, Адам получил власть над «рыбами морскими и над птицами небесными, и над зверями, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле»[123]. Затем Адам передал эту власть, в сущности, власть над всем миром, своим потомкам, которые стали королями, императорами, наследными принцами – словом, теми, кто владел и правил всем. Это продолжалось до рождения Христа, который, будучи Богом и человеком, вернул себе право владения и власть. Однако перед смертью он передал все свои права святому Петру, а тот наделил ими своих последователей, возглавивших церковь. Папы, в свою очередь, наделяли полученной от Бога властью христианских монархов, а те делились ею с представителями знати, которые тоже передавали ее своим вассалам. Только рабы и крепостные не получали ничего, ничем не владели и не имели никаких прав. Таким образом, весь миропорядок Средневековья держался на идее гипотетического кошелька Христа[124]. В 1493 году, чуть меньше двух столетий после конфликта между Уильямом Оккамом и папой Иоанном XXII, папа Александр VI воспользовался принципом божественного наделения властью и разделил земли Нового Света между испанской и португальской короной.

Францисканцы придерживались иной точки зрения. Они утверждали, что Христос в начале своего земного служения отказался от всякой собственности, чтобы жить в совершенной бедности. Таким образом, если бы даже у него был пресловутый кошелек, он отдал бы его святому Петру пустым. Из этого утверждения следовало, что у церкви не было законных оснований заявлять о праве собственности ни на церковные здания и земли, ни тем более на иные материальные блага. Но если притязания церкви на власть являлись заблуждением, то столь же ошибочными были и притязания королей и императоров, получивших корону из рук понтифика. Ставки в этой борьбе были высоки, как и костры инквизиции.

Иоанн XXII начинает нападки на францисканцев с того, что вновь и вновь ссылается на Эгидия Римского и заявляет, «что право обладания преходящими ценностями не было установлено ни первобытным законом естественного права, которое присуще не только человеческому роду, но и всем животным… ни законами народов, ни законами королей и императоров, но лишь Богом, который был и остается властителем всего сущего»[125]. Здесь папа следует традиционному для философского реализма положению, которое рассматривает естественное право как проявление божественного разума, который сообщает миру замысел Бога и его конечную цель. Так же как универсалия отцовства, это право существует независимо от людей, заявляющих о нем. В этой трактовке сегодня это называется объективным правом.

В сочинении «Труд девяноста дней» (Opus nonaginta dierum) Уильям Оккам вновь возвращается к сложившемуся у францисканцев пониманию абсолютной бедности Христа. Если исходить из того, что кошелек Христа был пуст, откуда взялось понятие власти и собственности? Оккам, как и папа Иоанн, черпает свои доводы в богословии. Он утверждает, что, когда Адам и Ева были изгнаны из Рая, Бог дал им и их потомкам естественное право пользоваться всем тем, что дает земля, подобно тому, как овцы вправе щипать траву. Однако это естественное право нельзя назвать правом собственности. Жизнь была устроена просто. Никто не владел ничем, но все существовали в «естественном состоянии»