Прошла уже неделя, как Сергей Михеев наслаждался отпуском в доме родителей.
Сегодня он взял у друга скакового коня. Молодого, полуторагодовалого мерина, гнедой масти и верхом отправился прогуляться по окрестностям родного города.
Через Херсонские ворота он выехал на большак и рысью помчался в южном направлении.
Денёк выдался на славу. Яркое солнце неторопливо приближалось к зениту небосвода, то и дело стыдливо прячась за часто набегающие кучевые облака.
Дорога то поднималась на взгорок, то спускалась в низину. Перелески сменялись полями, а то и нетронутыми рукой человека участками никогда никем не паханой степи.
Окружающий мир величественно наблюдал за быстрым перемещением Сергея. Вот трясогузка вспорхнула из-под копыт мерина, явно недовольная, что потревожили. Тут полетела ласточка по каким-то неотложным делам.
Легкий ветерок обдувал лицо и тело, и не было жарко под солнечными лучами.
Тишина и строгая торжественность природы наполняли душу спокойствием, придавая возвышенную торжественность происходящим событиям.
Сергей любил такие прогулки верхом на коне. Общение с природой позволяло упорядочить мысли и найти нужное решение. А подумать Сергею было о чём.
Легкий флирт с Дуней перерос в сильное увлечение этой простой деревенской девушкой. Её нежелание отвечать на ухаживания взаимностью, раззадоривали его, и мужская гордость требовала, чтобы он непременно завоевал её сердце.
Сегодня утром Сергей встретил Дуню в коридоре и уже по обыкновению, когда они встречались наедине, обнял её, слегка прижав к стене, говоря:
– Дуняша, ты сегодня просто прелесть, как чудесно выглядишь.
– Опять вы смеетесь, надо мной, Сергей Григорич, – проговорила она, но уже не стала вырываться из объятий.
Это послужило Сергею добрым знаком, и он попытался поцеловать её в губы, но Дуня увернулась, сильно наклонив голову. Его поцелуй попал в щеку. Он опять попытался поцеловать в губы, но она снова не дала это сделать.
– Дуняша, – удивленно проговорил Сергей, – почему ты не хочешь, чтоб я поцеловал тебя в очаровательные губки? Они такие восхитительные и желанные, что просто дух захватывает при виде их!
– Нельзя этого делать! – возразила Дуня.
– Отчего ж нельзя? – стал допытываться Сергей, плотнее прижимаясь к девушке и ласково обнимая голову ладонями.
– Так ненужно, – уже менее уверенно проговорила Дуня, и к своему удивлению почувствовала, что уже сама хочет, чтоб молодой хозяин прижимал её.
– Почему ненужно? Или я тебе совсем не нравлюсь?
– Нет, вы симпатишный, – смущенно и ласково проговорила Дуня, но тут же добавила, – но не надо целовать в губы!
– Но почему? В чем причина? – ещё больше удивился Сергей, нежно проводя рукой по её лицу.
Дуня немного помолчала, наклонив голову вниз, позволяя себя ласкать, а затем еле слышно произнесла:
– Бабы сказывали, что если целоваться с молодыми господами в губы, то можно забрюхатеть, а я не хочу ребёночка иметь без мужа, грех энто великий.
– Врут твои бабы, ведь я ж уже целовал в губы и ты не забрюхатела!
– Дык это ж было один лишь разочек и то быстро!
– Вот и сейчас я поцелую один лишь раз и быстро, – проговорил Сергей и, нежно подняв её голову, ласково поцеловал в губы.
