Жизнь прожить – не поле перейти - страница 22

– Прости мам, мы с Колей после занятий остались музыку послушать, увлеклись. Когда спохватились, уже было много времени, да мы еще решили не автобусом ехать, а пройтись пешком. Этого больше не повториться, я обещаю больше не задерживаться, без предупреждения. Успокойся, пожалуйста, а то при твоем виде мне тоже плакать хочется. Мам, я больше не буду.

Он соврал матери, скрыв, что на самом деле произошло с ним, желая ее успокоить, а последнюю фразу «я больше не буду» он гово- рил всегда, и уже став взрослым, извиняясь, тоном, напоминавшим ей те его детские годы. Когда он произносил эти волшебные слова, сделав какой-нибудь проступок, она его прощала. Мать, вспоминая те времена, сравнивала его уже большого с той крошкой, была готова простить и сейчас, хотя и не подавала вида, стараясь быть в данной ситуации серьезной и требовательной.

Ребята собрались уходить, Паша вышел их проводить, прощаясь, сказал Степе, что подробности он расскажет завтра, а основное ему сообщит Коля по пути домой. Степа, выслушав историю, произошед- шую с его друзьями, проговорил:

– Коля, недельку назад ко мне подходили два парня там же на остановке, мне показалось, они были во хмеле, и предупреждали, чтобы мы отстали от их девчонок, то есть от Нины, Тани и Ани. Гро- зились побить, если появимся там еще раз. Может, это и были те са- мые ребята. Один среди них был такой здоровый, шея бычья. Я не придал этому значение. Помню, что я спросил его, «Ребята, вы в какое время живете?» Тот здоровый парень сквозь зубы процедил – «потом узнаешь в какое». Я хотел об этом вам рассказать, но потом как-то забыл, думая, что всяких «проходимцев на свете много». Как видишь, я не придал этому значения.

– Ты лица ребят запомнил, которые тебя предупреждали, -пораженный рассказом друга, спросил Коля.

– Если еще раз увижу, конечно, вспомню, – ответил Степа.

– Эх, Степа, Степа, если бы ты про это чуть раньше сказал, всего этого не было бы. Ты знаешь, нас, наверное, в милицию вызовут. В порыве гнева мы так им вложили, наверное, не скоро на ноги встанут. Из-за Пашиной раны мы сами поехали в травматологический пункт, а там порядок – сразу сообщать в милицию. Ну и записали наши адреса, составили протокол, сказали, что вызовут для уточнений. Теперь неизвестно чего ждать. Если мы их сильно отделали, и они в больницу попали, то будут выяснять, кто прав, а кто виноват. Коле дома тоже пришлось выслушать от матери неприятные слова. Кроме Пашиных слов, сказанных им своей матери, что остались слушать музыку и засиделись, позабыв про время, ему тоже нечего было привести для оправданья, поэтому слушал молча, ведь она была во всем права. Но если бы она узнала действительную причину его задержки, и что у Паши на голове шрам от дубины, то она, упала бы в обморок, и в следующий раз, никуда бы из дома не выпустила.

Но завтра в школу. Паша, встав рано, не расставаясь со своей шапочкой, наспех позавтракав, побежал к дому Коли. Его здесь поджидали оба друга. Каждый из них внимательно осмотрел вчерашнюю рану Паши, слегка трогая руками, выясняя, как ощущается боль. Высказали свое заключение, что рана уже засыхает, но надо как-то утаиться на несколько дней, чтобы ее не увидела мать Паши, придется теперь приходить несколько позже с дополнительных вечерних занятий, когда она станет спать.

В классе Паша сидел в крайнем ряду у стены, и выбирал такое положение, чтобы рана, прикрытая волосами, всегда была к стене. На перемене выходил только в своей шапочке, закрывавшей ею рану. За неделю так и никто в классе ее не заметил, он старался накрывать ее длинными волосам чуба.