Жизнь солдата - страница 22

– Молодец, что зашел к нам в гости, – сказала она, улыбаясь во весь ротик с красными губками, – вкусные сухари. Где это ты их набрал?

Я рассказал, где я их собираю.

– Знаешь что, – говорит Сашка, – давай завтра сходим в лес, ягод наберем, грибов! Только сухарей захвати!

Предложение было заманчивое. Мы с друзьями редко выбирались в лес, а если и ходили, то далеко вглубь не заходили: боялись заблудиться. А с Сашкой бояться было нечего, он ведь почти взрослый. И я дал согласие, хотя и подумал, что мама может не пустить. Но мама, узнав, что я хочу идти в лес с Сашей Ивановым, сразу же согласилась. Очевидно, она тоже была хорошего мнения о нем. Я собрал сухари, какие нашлись дома, мама еще добавила несколько коржиков, кусок хлеба и колбасы.

На следующее утро, ровно в четыре часа, Сашка постучал в нашу ставню. Мама всполошилась: "Кто это к нам так рано стучит?" Она, наверно, со сна забыла, что мы сегодня идем в лес. Я тоже проснулся от стука в ставню и напомнил маме, куда я иду. Мама предупредила меня, чтобы я далеко от Сашки не отходил. Мама всегда напоминала мне об осторожности. Когда я вышел на улицу, то оказалось, что Сашка был с братом. Саша взял у меня корзину, и мы пошли вдоль улицы в сторону моста.

Везде было тихо. Все еще спали. Сырая прохлада холодила тело. В конце нашей улицы мы свернули в переулок Клары Цеткин и вышли на Циммермановскую – главную улицу городка. Она единственная вымощена булыжником от начала до конца. Напротив моста – как ущелье – Нижегородский переулок. Когда-то давным-давно на этом месте был наполненный водой глубокий ров, преграждавший путь к крепости. Наверно, когда решили строить мост, ров засыпали. Теперь вдоль бывшей канавы стоят дома Геровского, Каток и Фельдмана, дети которых учатся со мной в одном классе. Рядом с мостом, на высоком берегу Днепра, возвышается каменный белый замок. О нем ходят всякие легенды. Рассказывают, что здесь когда-то жила польская или литовская царица, а также, что из замка был прорыт под Днепром и до самого леса подземный ход. Старики рассказывали быль о том, что раньше здесь была обыкновенная деревянная крепость, а этот каменный замок построили, как они говорят, совсем недавно, при Екатерине II – была такая царица в России. Сто шестьдесят лет это для них совсем недавно.

У входа на мост стоял часовой с винтовкой, одетый в шинель и буденовку, а сверху еще плащ с капюшоном. Наверно, речная прохлада давала о себе знать по ночам. Каждый раз, когда я входил на мост, душа моя наполнялась гордостью и тревогой. Гордостью за громадное сооружение над водой, сотворенное человеческим разумом и человеческими руками. А тревогу вселяли в меня старые доски под ногами со сквозными щелями и дырками. Сквозь них, далеко внизу, плескалась Днепровская вода. Но главная моя тревога была из-за шаткости моста. Лошадь идет по мосту, а он уже шатается, а если машина едет, то кажется, что вот-вот мост упадет. Исходя из своих наблюдений, я думал, что переезжать Днепр на лодке гораздо приятней и безопасней, чем переходить мост. Тогда я еще не знал, что именно эти колебания моста и спасают его от разрушения.

Издали мост казался красивой игрушкой, протянутой от одного берега к другому. А вблизи он давил своей громадностью. Высокие, наверно, двадцатиметровые стены были сделаны решеткой из толстых четырехугольных бревен, схваченных намертво железными скобами. На самом верху стены моста были скреплены между собой крестовинами из толстых бревен, как и на стенках. Они образовывали ромбовидные просветы. Глядя на эти стены на мосту, я всегда удивлялся, как четыре быка под мостом выдерживают такую тяжесть. По другую сторону моста тоже стоял часовой. Вообще-то мост охраняли не военнослужащие, как это могло показаться некомпетентному человеку. Они были все вольнонаемные, но выполняли свою службу, как красноармейцы. Им выдавалась красноармейская одежда. Я знаю это потому, что охранником моста был мой сосед, Сашка Клетецкий. Каждый день он приходил домой, как с работы.