– О! Какие люди, Глафира! Что, опять кого-нибудь спасаем?! Вижу, вы одна, а спасенный, наверно, в травмпункте отдыхает! – Улыбается во весь рот мой сосед.
– Очень смешно, – обиделась я. – А ты чего здесь делаешь?
– Я работаю в фитнес-центре здесь на третьем этаже.
– А… понятно.
– А ты куда такая «нарядная и чистая»?
– Хочу помыться в туалете да сапоги прикупить.
– Пошли, Глашенька, к нам, у нас и душ есть, и полотенца.
Привел меня Гришка к себе, халат дал, тапочки, полотенце выделил. Иди, говорит, чудо в перьях, мойся. У девчонок шампунь и гель для душа раздобыл, я довольная как бегемот пошла в порядок себя приводить. Выхожу я, а пальто висит чистое и сапоги стоят целые!
– О! – говорю я. – Ты когда это успел?
– Что уж, – заскромничал Гришка. – Тут за углом химчистка и обувь ремонтируют. Я посмотрел, сапоги-то новые, только каблук сломался, вот сносил, все починили.
– Спасибо.
– А ты сейчас куда, на работу?
– Нет, платье мне надо прикупить.
– Платье, собралась куда?
– Да на встречу, кому за тридцать.
– За 30?
– Ну, на танцы.
– А… ну удачи.
Прошлась я по магазинам, платье так и не купила, размерчика моего нет, надо все-таки жрать поменьше. Дождалась кое-как пяти часов, вызвала такси и поехала на завод к Альке «танцули» устраивать. Танцевала я, правда, как медведь на роликах, а пела и того пуще, но главное во всем этом деле – душевность, как любит повторять моя мама. Душевность – это у нас семейное! Вот по душевности в этом году мама с тетей Валей на дачу поехали в день моего рождения цветочков мне нарвать, да так душевненько за мое здоровье выпили, что там и заночевали, пропустив «душевненько» мой день рождения! Хотя я не в обиде, все равно не ели, не пили, а лекции слушали, мать их. Подъехала я к заводу, а там уже у крылечка группками стоят, «кучкуются». Смотрю, Алька мне навстречу бежит.
– Ну где тебя носит, так всех завидных кавалеров разберут!
– А что, их заранее бронируют?
– Оказывается, да, Глашка, мы с тобой от жизни-то отстали, но меня умные люди просветили!
– Умные люди – это кто?
– Таисия Ивановна, наш главбух…
– Это та, которой 82, а ее палкой с работы не выгонишь?
– Да, она. И Мария Петровна, завхоз!
– А той сколько?
– 68 стукнуло.
– И что они, тоже на танцы?
– Да!
– Тоже замуж хотят?
– А что такого! Таисия Ивановна уже трех мужей похоронила, не грех и в четвертый раз сходить. Кстати, всех своих мужей она находила именно здесь!
– И что, как клев?
– Ну, мужчины наши ее побаиваются, кому же хочется ну туда… – Алька ткнула пальцем в небо.
– А вот у Марии Петровны шансы есть, уже двое застолбили танец.
– Ого! Как тут все непросто, – почесала голову я.
– Ладно, пошли, через пять минут откроют зал.
Зашли мы на танцпол, и я ахнула:
– Альбинка, так им далеко за тридцать, я бы сказала даже, за шестьдесят.
– Да, непредвиденка.
– Слушай, Алька, пошли, пока не поздно, чего тут с раритетами делать. Ты знаешь, я неуклюжая, не дай-то бог кого случайно толкну, все, экспонат не соберешь! По головке нас за это не погладят, да и антиквариат жалко. Пусть живут, танцуют, пойдем?..
– Глаш, что-то домой-то и не хочется, настроилась уже на вечер, может, посидим где-нибудь?
– А давай! Я не против, и впрямь, что, зря кудри крутила.
Решили мы пойти в «Прованс» на проспекте Карла Маркса. Там и допоздна, и публика приличная, и меню обширное. Пришли, сели, осмотрелись – никого нет. Народ, конечно, был, но свободных людей противоположного пола не наблюдалось. Девок хоть отбавляй, а мужиков шаром покати.
